Избранные труды

Закон, даже и принятый в таких своеобразных условиях, в каких был принят документ, именуемый ныне Конституцией РФ, подлежит обязательному применению правоприменителем. Однако есть и другая сторона – исследователь права. И вот в этой ипостаси умеющий наблюдать и делать из наблюдаемого выводы не может не заметить, что в различных регионах уголовно-процессуальная деятельность осуществляется в существенно различных условиях, которые не учитываются едиными для всей Российской Федерации процессуальными нормами.

Отношение населения и коррелирующих ему кадров правоохранительных органов может определить эффективность функционирования ряда институтов уголовного процесса через национально-религиозные характеристики населения региона.

По данным социологических исследований, проведенных А. А. Юнусовым, из ста опрошенных им следователей, оперативных работников, прокуроров, адвокатов и судей 60 % назвали себя верующими[451] (различных вероисповеданий). Около 30 % опрошенных сообщили, что используют свои знания религиозных постулатов для стимулирования свидетельствования. Более половины считают возможным использование религиозных общин в качестве поручителей при избрании меры пресечения. Около 37 % считают возможным принять пострижение в монахи, поступление на учебу или работу в медресе или другие религиозные заведения, связанные с принятием на себя определенных религиозных обязательств, достаточным основанием для прекращения уголовного дела по преступлениям небольшой тяжести. 15 % обращались к священнослужителям за помощью при разрешении конфликтов, возникавших между участниками уголовного процесса на почве принадлежности к различным религиозным конфессиям.

К примеру, отношения буддиста[452] и мусульманина[453] к суду и уголовному процессу в определенных отношениях просто полярны. Буддист станет сотрудничать с властью, в том числе и с правоохранительными органами, если у него не будет возможности этого избежать и для того, чтобы его поскорее оставили в покое, ведь нирвана (освобождение) – это состояние несвязанности личности с внешним миром и прекращение волнения дхарм[454].

Один из лам Иволгинского дацана в ходе продолжительного интервьюирования даже сказал мне, что настоящий буддист мог бы выполнять роль судьи и в фашистском государстве, ибо для него не было бы проблемы отграничить исполнение служебных обязанностей от себя самого.

Напротив, мусульманин помнит: «Правосудие для аллаха дороже ста часов молитв». Совсем не случайно в исламе, в Шариате в частности, нет резкой границы между религиозными, правовыми и нравственными нормами.

Мнение священнослужителей зачастую вполне коррелирует с мнением сотрудников правоохранительных органов. Так, из 50 проинтервьюированных лиц этой категории более 90 % полагают возможным лично участвовать в разрешении конфликтов, возникающих между участниками процесса на религиозной почве; около 80 % допускают возможность использования церковных учреждений – церквей, мечетей, монастырей и т. п. – для сбережения участников процесса; такой же процент респондентов считают правильным использование религиозных объединений в качестве поручителей при избрании соответствующей меры пресечения («поручительство общественной организации» – ст. 95 УПК РСФСР) для своих единоверцев[455].

Следует отметить, что такие религиозно-административные учреждения, как дацаны и монастыри, имеют реальную возможность обеспечить реальный контроль за единоверцем, за которого поручились.

Поэтому, если говорить о Сибирском регионе, вполне правомерно предоставить региональному законодателю право самому разрешить вопрос о замене предупреждения об уголовной ответственности за отказ от дачи показаний и дачу заведомо ложных показаний присягой, светской или религиозной, и о форме ее принесения (учитывая каноны соответствующей религии), в частности, определить, должен ли при принесении присяги присутствовать священнослужитель. Региональному законодателю целесообразно также самому решать, приносится ли присяга только в суде или же и на предварительном расследовании тоже, вопрос о допустимости присутствия священнослужителя при допросе. Подчеркну, присутствие при допросе священнослужителя соответствующей конфессии не является обязательным. Целесообразно ли это – решает судья или следователь по собственной инициативе или по ходатайству стороны.

Субъектам Федерации Сибирского региона рационально, видимо, предоставить право дополнить перечень мер пресечения в соответствии со специфическими условиями региона и дать возможность нормативно решить другие вопросы, о которых шла речь в предыдущем абзаце.