Изгой

Кольцо явно заслуживало внимания, и Толлеус нарочито равнодушно принялся его вертеть в пальцах, интересуясь свойствами и ценой. Потом были кулон на цепочке, еще одно кольцо и массивный браслет. Артефакты все как один ориентированы на простых людей, не смыслящих в чародействе или Искусстве, поэтому большой ценности не представляли. Хотя искуснику очень хотелось приобрести что-нибудь, чтобы на досуге в спокойной обстановке хорошенько изучить особенности того красивого стиля, с помощью которого созданы эти вещи. К сожалению, амулеты стоили столько, что даже реши Толлеус остаться с голым задом, денег все равно не хватит.

Последним Мерива достал неширокий металлический обруч и положил его рядом с остальной искусной бижутерией. На фоне других предметов, изготовленных из благородного металла и со вкусом украшенных резьбой и драгоценными камнями, этот тусклый артефакт смотрелся неуместно. Причем старик никак не мог взять в толк, куда его можно приспособить. Оказалось, это обруч на голову. Он, в отличие от всего остального, представлял интерес другого рода: по словам торговца, он как-то сам распознавал угрозу владельцу и срабатывал точно в тот момент, когда это необходимо. То есть в случае внезапного нападения сразу же активировалась целая обойма плетений, среди которых были несколько защитных оболочек, аурный экран, полог невидимости и многое другое. Причем некоторые плетения не только служили для охраны бренного тела хозяина, но и давали сдачи обидчику. Толлеус еще никогда не встречал такие комплексы: обычно он с помощью посоха сам вызывал заготовки нужных плетений. Причем даже если они были сцеплены друг с другом, то все равно формировались последовательно, а не автономно. Обруч оснащался занятным накопителем маны: тут использовался кубик из незнакомого металла, который пусть и проигрывал гордости искусников – манокристаллам, но был весьма неплох. Артефакт в боевой обстановке на своих запасах обещал прослужить минуты две. Такого выдающегося показателя неведомым мастерам удалось добиться благодаря удивительнейшей компоновке совсем крохотных, явно специально разработанных конкретно под эти плетения фрагментов.

Старику сейчас же захотелось обзавестись артефактом-обручем. В нем словно нарочно сочеталось все то, что ему было нужно: емкий накопитель маны, защита для головы и тела, образец для изучения. Кроме того, очень интересен аурный экран. Искусник еще не уверен, но вполне могло оказаться, что это плетение способно уберечь его от всевозможных чародейских происков вроде проклятий или вселения. Его собственная защита требовала больше маны и устанавливалась вручную, а не по мере необходимости. Толлеус каждую ночь ставил ее, боясь собственного ученика, – ну как опять вселится и что-нибудь отчебучит?

Конечно, амулет-обруч, несмотря на невзрачный внешний вид, оказался самым дорогим – требовалось золото, чтобы купить его. Пришлось сделать скучающее выражение лица и отодвинуть объект вожделения – не привлекает!

Мерива пожал плечами и закрыл крышку: больше ничего достойного предложить он не мог.

– Откуда взялись эти артефакты? – печально спросил Толлеус. – Явно не кордосского производства!

– Это точно, – жизнерадостно кивнул даймон. – Новинки, можно сказать. Появились на рынке совсем недавно. Их делают великие брахманы наших племен. То есть мейхи, по-вашему.

– Кто-кто? – не понял искусник и даже подставил ладонь к уху, думая, что ослышался.

Впервые это слово он услышал от Никоса и сделал вывод, что это самоназвание представителей школы, где тот учился. Или, возможно, является синонимом археев. И вот сейчас оно вдруг прозвучало из уст торговца.

– Когда-то люди называли так всех, кто умеет видеть скрытое от простых глаз, будь то чародей или искусник. Странно, что вы в Кордосе забыли это слово. А мы до сих пор помним.

– Это сделали даймонские искусники? – выпучил глаза старик. – Да не может быть!

Сейчас он немного отыгрался за давешнее нелицеприятное замечание в свой адрес по поводу отсутствия посоха. Хотя сделал это не нарочно: Толлеус совершенно искренне не верил, что даймоны могут сотворить что-то серьезное, тем более превзойти выходцев из Кордоса. Да и видно же, что плетения не имеют ярко выраженного красного оттенка.

– И тем не менее это правда, – насупился Мерива. – Несколько лет назад среди нас появились посланцы наших великих предков, которым по силам сотворить такое.

– Посланцы? – эхом повторил Толлеус. – Неужели?

– Многие сперва не верили, и я тоже, – помрачнел торговец. – Но факты налицо. Кто лет пятьдесят назад мог подумать, что боги вернутся? А вот они, пожалуйста. Так отчего бы не восстать великим брахманам прошлого? По легендам они и не на такое были способны.

Настала очередь Толлеуса задуматься. Действительно ведь, вот перед ним лежат артефакты, которые не вписываются в привычную картину мира. А еще есть видения, доставшиеся от Никоса. Так, может, зря он не поехал на запад?

– Что про них известно? – наконец спросил искусник.

Мерива, уловив перемену в настрое собеседника, тут же подобрел: