Изгой

Она чувствовала, что Гилберт смотрит на нее с террасы и хочет, чтобы она вернулась и прекратила пить. Элис уставилась на него и пристально смотрела до тех пор, пока он не отвел взгляда. Довольная собой, она заметила служанку с коктейлями и поспешила подойти поближе, чтобы оказаться в ее поле зрения. Элис едва удержалась, чтобы не «чокнуться» с Гилбертом на расстоянии. Пожалуй, лучше снова прогуляться с улыбкой, теперь уже в его направлении. Нужно угодить Гилберту. И желательно, чтобы Льюис тоже ему угодил, вот только надежда и на то и на другое была весьма призрачной: во-первых, из-за глупости Элис, во-вторых, они оба причинили Льюису немало зла. Элис знала, что уже заметно пьяна, однако решила выпить еще. Интересно, как сильно нужно набраться, чтобы разозлить Гилберта? И хватит ли ей духу когда-нибудь разозлиться на него самой?

Когда Элис поравнялась с Гилбертом, тот кивнул и снова повернулся к Дики, который рассказывал анекдот про француза.

Элис лучезарно заулыбалась.

Льюис стоял поодаль, сунув руки в карманы, и размышлял, что делать дальше. Он видел, как Элис подошла к Гилберту и как гости на террасе внимают Дики и смеются над его шутками. Пожалуй, самое время сообщить отцу, что он пойдет домой. И лучше не привлекать внимания. Он добровольно показался гостям, не напился и не разбил Эду нос – значит, день удался, и пора возвращаться. Слуги расставляли на столах угощение. Соревноваться с пожилыми дамами за бисквиты и мясные закуски – глупейшее занятие.

Льюис медленно пошел через сад в сторону террасы. Даже издали он видел, что Элис пьяна. Он остановился и стал наблюдать. Элис поправила застежку на туфле, держа пустой бокал в другой руке. Затем поставила бокал на террасу и стала теребить платье, громко и невпопад смеясь над анекдотами Дики. Гилберт отдал свой бокал служанке и положил Элис на плечо руку. Льюис видел, что отец с опаской косится по сторонам – как бы никто не заметил, что происходит.

Неожиданно Гилберт посмотрел ему прямо в глаза. Льюис так увлекся наблюдением, что взгляд застал его врасплох. Отец жестом подозвал его к себе.

Когда Льюис подошел, Гилберт увел Элис в сторону от гостей. Перехватив взгляд Дики, Льюис повернулся к нему спиной и встал с отцом плечом к плечу, заслонив Элис.

– Твоей мачехе нехорошо, – тихо сказал Гилберт и выразительно посмотрел на сына. – Отвези ее домой.

– Прямо сейчас?

– Да, прямо сейчас.

Элис молча следила за их диалогом. Гилберт требовал и приказывал, а Льюис робел перед ним, словно дитя. Ей хотелось накричать на Гилберта за то, что втягивает сына в их отношения, а на Льюиса – за то, что так польщен отцовским доверием.

Гилберт протянул сыну ключи от машины.

– Просто поезжайте домой. Я приду позже. Элис? – Она смотрела под ноги и молчала. – Элис? Поедешь с Льюисом?

Она кивнула, не поднимая головы. Льюис не решался взять мачеху за плечо, как отец, и просто пошел вперед в надежде, что она последует за ним. Так и случилось.

Они уже завернули за угол дома, а Льюис все вспоминал, как чуть не поцеловал Тэмзин. Тело как будто еще находилось там, среди розовых кустов и свежей травы, и возвращаться в реальность совершенно не хотелось. Он отвезет Элис домой и уйдет куда-нибудь один. До чего противное поручение! Только бы Элис ничего не вспомнила, когда протрезвеет.

Неожиданно рядом возникла Кит, точно материализовалась из воздуха.

– Миссис Олридж? С вами все в порядке?

Как назло Элис остановилась. Ее шатало из стороны в сторону.

– Кит Кармайкл! Славная малышка. – Она потрепала девочку по щеке.

– Я могу вам помочь?

– Спасибо, у нас все в порядке, – буркнул Льюис, пряча глаза от стыда.

Он повел Элис дальше. Кит за ними не пошла, только ошарашенно смотрела вслед.

Престон перегнал машину, и Льюис отправился на ее поиски, оставив Элис у рододендронов. Она шаталась и норовила сесть на траву. Льюис готов был провалиться сквозь землю.

Он подогнал машину ко входу, открыл дверь и подождал, пока Элис заберется внутрь. Пришлось перегнуться через нее, чтобы закрыть дверцу. Несмотря на мутный взгляд, макияж у Элис оставался безупречным. Пожалуй, Льюис никогда еще не видел ее ненакрашенной. Мачеха сидела, сложив руки на коленях и глядя перед собой, как кукла. Они тронулись с места, и Льюис успел подумать, что ему нравится вести машину, и тут Элис заговорила.

– Отправить домой! Как ребенка! – Она стала кривляться, изображая Гилберта: – «Она ведет себя неподобающе. С ней так трудно! Неужели нельзя вести себя прилично?»

Вызывающая манера Элис, намек на семейные ссоры – раньше за ней такого не водилось. Льюис ничего не ответил, только начал стучать пальцами по рулю в такт мелодии, которая вертелась в голове.

Словесный поток не иссякал.

– «Да она вообще понимает, как нелепо выглядит? Как ей не стыдно? Что за дурное воспитание?» Господи!.. Боже мой, Льюис!

Он подъехал к дому и остановил машину.

– Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю! – внезапно взорвалась Элис. – Весь в папашу! Посмотри на меня!

Она с вызовом смотрела на него, но когда Льюис обернулся, отвела взгляд и притихла.