Изголодавшаяся Зои

Где же были все эти солдаты? Я пришел сюда за припасами, конечно, но в глубине души надеялся, что здесь будет куча оплачиваемых правительством головорезов, чтобы помочь мне отбиться от моей неестественной принцессы. У главных ворот была кровь, но не было ни одного тела! Если здесь и была резня, то минимальная. Вероятно, все они отправились на юг, на серебряные рудники, возникающие повсюду, чтобы быстро разбогатеть. Лично мне там делать нечего. Добыча - это более тяжелая работа, чем та, которой я готов заниматься по собственной воле, а от еды я не могу сдержаться и начинаю пердеть. Пачкать штаны перед красивыми женщинами из-за легкого кашля не стоило и на вес драгоценных металлов. Когда меня только призвали в армию, в этом заведении не было ничего, кроме качающихся членов от стены до стены, и я буквально имею в виду качающиеся члены! Очередь из мужчин, которые были явно более одаренными, чем я, во время родов, входила и выходила между зданиями, ожидая приема у какого-то врача. Что вообще искал этот человек в мире сосисок? Что можно сказать о человеке, глядя на его член? По сути, все, что вы можете сделать, это посмотреть ему в глаза и сказать: Ага, вот это член! Кто-нибудь удосужился проверить полномочия этого человека или его медицинскую справку? Лично я вообще не верил, что он врач. Нет, сэр, ни в коем случае. Скорее всего, это был просто бродяга, которому нравилось рассматривать члены вблизи. Я ни разу не встречал врача, который бы просто хотел побряцать моими драгоценностями в медицинских целях. Вдобавок ко всему, каков будет вердикт, если обнаружится что-то необычное? Извини, сынок, но я не могу отпустить тебя сегодня сражаться с врагом. Твой член выглядит не лучшим образом. Идиотизм! Чистейший идиотизм! Еще бы! Просто старый бродяга, забредший в лагерь в белом халате, засовывал в рот член одного парня за другим со словами: На мой вкус, все в порядке. Следующий. В медицинскую школу я бы точно не попал!

Секунды уходили, и я бросил все попытки добраться до ворот и направился в ироничную безопасность часовни. Я изо всех сил старался сохранить равновесие во время бега, но пару раз скатывался на землю то тут, то там. Уверен, Зои слегка подивилась тому, что я упал на лицо во время бегства, и я сделал себе мысленную заметку попросить ее, когда она придет, убить меня. Конечно, это был способ отсрочить неизбежное во время ночного противостояния. Сбить ее с толку светской беседой, - подумал я. Ей это понравится. Но в то же время в голове крутились мысли о том, как она, вероятно, разозлилась из-за того, что я трахнул ее взрывчаткой и разнес на куски. Я не мог отделаться от ощущения, что сегодня все будет зависеть от крови, а не от моего остроумия. Если бы ей представился шанс, она бы точно меня порвала на куски, и в каком-то смысле я это заслужил.

Я мог бы с тем же успехом разбудить ее в ночь своего приезда и побеседовать об одиночестве, детях и бродячих индейских членах, но тогда мне казалось, что это не совсем правильно. Убить ребенка, оставить сучку умирать и жить дальше. Да, сэр! Именно так поступил бы любой другой мужчина на моем месте, если бы, вернувшись домой, обнаружил такой беспредел, как я. Ну, любой мужчина, у которого есть яйца, то есть. Уверен, среди них найдется несколько человек, чьи жены хранили яички в дорогой резной шкатулке на каминной полке, которые просто приняли бы все как есть, но только не этот мужчина. Ни за что! Я на бегу достал пистолет и выпустил пару патронов через плечо для надежности. В конце концов, мне казалось, что эта сука дышит мне в затылок, и я не хотел снова оборачиваться, чтобы посмотреть. Да, я просто выпустил пару пуль на всякий случай в общем направлении ее приближения. Я не планировал в нее попадать, просто хотел, чтобы эта дрянь знала, что я все еще в игре и готов играть, несмотря на то что наверняка проиграю. Как и ожидалось, я либо не попал в нее, либо при попадании они не причинили особого вреда. Зои завыла в ответ, чтобы дать мне понять, что она все еще идет.

Я добрался до ступенек крыльца часовни и изо всех сил ухватился за перила. Прибытие в святое сооружение не слишком помогло моим измотанным нервам, но я ожидал этого, когда впервые решил сделать свой последний шаг на освященной земле. Мое затрудненное дыхание вырывалось из легких, как будто это имело значение. Но это было не так. Каждый вдох сопровождался вспышкой боли, как будто я случайно проглотил смесь огня и шипов. Муть в глазах наконец начала исчезать, а дыхание замедлилось. Я вглядывался в вечную тьму пустынной ночи, ожидая увидеть сквозь пелену бледное стройное тело Зои.