Изголовье из травы

– Строфы, – рассказывал, – имеют то, что можно назвать «тропинка слов». Это движение, бег строфы. Как вода струится в канаве – следует избегать запруженности и застаивания. Или как развевающиеся на ветру ветви ив – хорошо, когда они податливо-гибки. К тому же, – добавлял он, – в свитке должны быть одна-две строфы неожиданно-причудливые.

И лукавый подводил итог:

– А впрочем, в искусстве хайкай есть то, чему нельзя научить. Более того, – шутил Басё, – мешок, в котором спрятано это искусство, еще не развязан!

В таком японском духе, но в иные времена закончил свою книгу о природе творчества испанец Сальвадор Дали:

«А теперь я раскрою вам главный магический секрет. После того, как вы научились правильно рисовать карандашом и правильно рисовать красками, мастерски овладели техникой акварели, проникли в скрытые достоинства красок, поняли, как они взаимодействуют друг с другом, и узнали многое, многое другое, я должен вам сказать – от всего этого не будет никакого толка! Ибо последний и главный секрет заключается в том, что когда вы садитесь перед мольбертом и начинаете писать картину, совершенно необходимо, чтобы рукой вашей водил ангел».

Когда Учитель занедужил и слег в Нанива, он предложил ученикам написать стихи на тему ночных бдений у ложа больного и сказал:

– С сегодняшнего дня ваши строфы – это строфы после моей смерти. Я не имею права более ни на один совет.

Строф было множество, но Басё отметил одну:

Листья плюща
все как один в движеньи.
Осенний ветер.

– В данное время в душе пробуждаются данные чувства, – согласился Учитель, преподав им последний урок: никогда нельзя быть свободным от вдохновения и от поисков прекрасного.

Его попросили написать последнее стихотворение.

– Каждое стихотворение, – ответил он, – которое я когда-либо сочинил в своей жизни, – последнее.

И продиктовал:

В пути я занемог.
И все бежит, бежит мой сон
По выжженным полям.

Он умер от расстройства желудка, когда ему было пятьдесят лет. По японскому исчислению человеку засчитывается еще один год – утробный. С «утробным» – пятьдесят один. А мы с ним так сблизились за время пути. Лёня очень о нем горевал.

– Ты представляешь, – он мне сказал, – будь я рядом, я мог бы спасти Басё вот этой пачечкой левомицетина!

Глава 23 Ноздря Будды

Что меня потрясло, конечно, в Японии – это гигантские изваяния Будд. Мы видели два таких изваяния. Первый заоблачный Будда явился нашему взору в городе Нара, таком старинном – еще Басё удивлялся, когда бродил там от храма к храму, какой это древний город. А было это в 1687 году!

Так он и записал:

Аромат хризантем…
В капищах древней Нары
Темные статуи Будд.

Если я правильно поняла, эпохи, на которые делится многотысячелетняя история Японии, иногда называли в честь городов, переживших свой звездный час именно в связи с тем, что они становились японской столицей. Туда перекочевывал император со всем своим окружением и на неопределенное время раскидывал свои шатры.

Таков и город Нара, куда мы спустились с гор Ёсино. Правда, эта эпоха для царствующего в ту пору императора – звали его Сёму – была на редкость неблагоприятной. В городе вспыхивали мятежи – могущественный клан Фудзивара только и мечтал свергнуть ершистого Сёму и возвести на престол кого-нибудь попокладистей.

Тогда император, не долго думая, решил просить Будду о защите и покровительстве. Причем, по-крупному. 15 октября 743 года вышел императорский указ о строительстве в Нара Великого Восточного храма Тодайдзи с громадным Залом Большого Будды – Дайбуцудэн, куда задумано поместить грандиозную статую Будды Вайрочана (по-японски Будда – Великое Солнце), ответственного за космическую гармонию.

Лучшие мастера приступили к сооружению статуи. Будда в Нара – это такое же чудо света, как египетские пирамиды, Стоунхендж или статуи острова Пасхи. Хотя не ясно, как сделаны пирамиды и статуи Пасхи, вообще, во времена, когда не было ни подъемных кранов, ни транспорта для подобного груза, ни соответствующих дорог?

Зато до наших дней в подробностях докатилась эпопея – как появился Будда в Нара. Сначала отлили маленькую модель статуи Будды. Потом из громадных бревен соорудили ее остов. Целый год это бревенчатое сооружение обмазывали глиной, смешивая с песком. Когда форма была готова, принялись за литье.

Японцы впервые взялись сооружать такого колосса. И, боже мой, какое невезение с отливкой Будды ожидало мастеров! Этот каскад катастроф можно сравнить лишь со злополучным строительством дворца Екатерины архитектором Баженовым у нас в Царицыно.