Изголовье из травы

Только в 1709 году он стал таким, каким мы его увидели. Басё уже этого не застал. Он был здесь в 1692 году, а через два года умер. Но может быть, он оказался свидетелем торжественной церемонии освящения нового Большого Будды. Когда человек, отрешенный от мирской суеты, вновь открыл статуе глаза и подарил ей свой просветленный взгляд на этот мир.

А спустя три века, мы с Лёней предстали перед этим ликом и этим взглядом.

Теперь статуя была поменьше, чем та, первоначальная. Об этом говорило некое отверстие в колонне, сквозь которое по очереди пролезали школьники. Целые классы выстроились в очередь – и пролезали, пролезали… Тот, кто потолще, застревал, тогда его с диким хохотом проталкивали с одной стороны, а с другой вытаскивали.

Это отверстие показывало размер ноздри теперешнего Большого Будды. Хотя взрослый туда уже не помещается, как в прославленную ноздрю того самого первого и самого огромного Будды – Великое Солнце, но все-таки и эта тоже, прямо скажем, весьма немалая ноздря!

Вообще, Дайбуцудэн как был, так и остается самым большим деревянным строением в мире, а эта статуя – одним из самых огромных скульптурных изваяний во всей мировой истории. Прямо не верилось, что над всем этим ужасающе древним сооружением летит самолет.

Казалось бы, даже в самой счастливой человеческой жизни возможна только одна встреча с таким удивительным и грандиозным Буддой. Но – чудеса, да и только! – спустя несколько дней в Камакура, старинном городке двенадцатого века, на полуострове Миура у залива Сагами, мы с Лёней обнаружили Будду еще большего размера – великую бронзовую фигуру Будды Амитабхи.

Причем мы долго ее искали, чуть не проехали эту станцию на электричке, какой-то школьный учитель – японец, энтузиаст родного края, стал нас заманивать доехать до его остановки, там, говорит, у нас в лесу такой гигантский Будда, вы ахнете, когда его увидите. А потом все-таки признался, что хоть у них на полустанке ужасно большой Будда, но все-таки в Камакура – еще больше!..

Мы вышли, долго шли, мне стало плохо, я Лёне говорю:

– Давай, корми меня обедом!

А он:

– Каким обедом? Я тебе билет купил – на метро и на электричку!

Я говорю:

– При чем тут билет?

А он отвечает:

– Так ведь туда и обратно!

Тут Лёне стало плохо, у него зуб заболел. Он у него еще в Москве начал болеть, но Лёня по легкомыслию перед отъездом не сходил к зубному врачу.

Я смотрю, у него вся щека распухла. Боль невыносимая. А на пути у нас дзэнский храмовый комплекс Энгакудзи, названный в честь «Энгаку-Кио» – «Сутры Совершенного Просветления». Лёня говорит:

– Давай зайдем, хотя бы на лавочке посидим.

А там около двадцати храмов, и ни одной лавочки. Мы, бедные, ходили, бродили, вконец обессилели и примостились на каменных ступеньках у одного из них. Сели, пригорюнились.

Вдруг Лёня говорит:

– Ой, зуб-то у меня прошел! Опухоль опала! И больше ничего не болит!!!

Я думаю: что-то тут не то. Взяла путеводитель по Энга-кудзи, нашла этот домик с приподнятыми углами крыши, резным деревянным коньком – и читаю:

«Шэри-дэн – Храм Святого Зуба Будды. Здесь хранится национальное сокровище Японии – настоящий зуб Будды, преподнесенный в подарок Санетомо Минамото от Нонин-жи в Китае. Храм выстроен в эпоху Камакура (1192–1333 гг.) по китайскому образцу и за свою красоту сам тоже считается японским национальным сокровищем.

Ну, тут и Лёня где-то в глубине души возблагодарил Будду. И мы двинулись дальше. Дело к вечеру, стал накрапывать дождик, надо торопиться. Ищем-ищем гигантского Будду – не можем найти. Как будто это иголка в стоге сена. На каждом шагу буддийские храмы с мокрыми аллеями высоченных сосен и низкорослых стелющихся сакур. В одном храме в алтаре мы увидели Ботхисаттву Каннон – Божество Всепрощения: позолоченное изваяние в полный рост – девять метров, сделанное из единого ствола камфорного дерева. Чудо из чудес!

Я говорю:

– Лёня! Сфотографируй! Я хочу видеть это лицо перед собой всю оставшуюся жизнь.

А Лёня:

– Смотри, на табличке написано: «Тут нельзя фотографировать, и нельзя рисовать!» Но это не Будда! Где Будда самый большой???

В раж вошел.

Мы стоим на холме, в туман уходит залив, дождик моросит, рыбачьи селения разбросаны вдоль необозримого японского побережья. И сотни маленьких каменных фигур божества Дзидзо – покровителя путников, детей и беременных женщин – окружили нас, одетые в ситцевые фартучки и разноцветные шерстяные вязаные шапочки.

Лёня спрашивает у прохожего монаха:

– Вы, случайно, не подскажете, где самый большой Будда в мире?

– Там, – махнул он рукой от залива.

– За мной! – крикнул Лёня.

Дождь хлещет проливной. Мы бежим – с одной горы на другую. Вверх, вверх. Улица пустынная, в кондитерской на витрине – пряники с корицей в виде Будды! Недорогие.

Я засмотрелась на эти пряники, думаю, друзьям надо накупить – Сереге Седову, Таньке Пономаревой, Якову Лазаревичу Акиму…

Вдруг слышу, Лёня кричит:

– Вот он – он! Блин!