Изгоняющий остылых: Путь по рубежному тракту

Жрец Хотта замолчал. Он провёл рукой по гладко выбритому и румяному лицу. Похоже, она дрожала. — «Может быть, он сказал что-то лишнее сгоряча?»

— В следующий раз, если увидите такого человека, отправьте весть в Крепость Рух. Мы знаем, что с ними делать. — Не объясняя детали, потребовал жрец, оставив в своём нераскрытом кулаке подробности того, зачем они нужны Крепости.

Я собирался уже продолжить мой рассказ, когда прямо возле нас к костру около святилища выскочил на коне разведчик. На породистом скакуне молодец был из числа разжалованных дворян.

— В полумиле отсюда тихоходка! Приближается! — закричал всадник. Резко выровняв своего коня, так, что он даже встал на дыбы, он поднял острие копья вверх, указывая направление возможной атаки.

Бойцы начали занимать боевой порядок. Охотники проверяли своё оружие.

— Что там? — спросил я, остановив за локоть одного из охотников. Им оказался Гореветр.

— Ещё утром заметили её, — объяснил он и указал в направлении, куда двигались все, кроме Абрамия Тула — Жреца Хотта. — Думали, пойдёт или не пойдёт на нас, но, видимо, ритуал утренних молитв Нераскрытого Кулака Йодкейма привлёк их к алькову святилища. Порождения полога чувствуют такое, а осерение делает их агрессивными. И вместо того, чтобы убегать, они, наоборот, рвутся в бой. Там не меньше дюжины более мелких порождений у неё в свите.

— Хорошо, я понял, — кивнул я и повернулся в сторону служителя Хотта. — А вы с нами не пойдёте?

— Нет, — смерил меня взглядом жрец. Он о чём-то усиленно думал. — Мне нужно будет совершить ещё молитвы Дня в местном Святилище, а после я отбуду на юг. — Сказав так, он развернулся и пошёл вглубь небольшой колоннады. Справа и слева стояли заросшие мхом големы исследователей, словно продолжая ряд колоннады строения.

Где-то внизу, под мысом, на котором расположилось небольшое святилище, шумели волны. Они бились о скалы, и рокот их массивных ударов был слышен даже здесь.

Небольшие, переливающиеся золотом, капли росы покрыли святилище, когда жрец Хотта начал свои молитвы. Снег пошёл крупными хлопьями. Он падал на ели и разбивался о броню бойцов. Пока мы ждали, успел подняться туман. Он пах солью и тиной, витал вокруг, закрывая небо и дальние деревья, откуда мы ждали появления чудищ. Думаю, виновата близость воды, иначе бы он не был таким сильным.

Испугавшиеся белых хлопьев бойцы подумали было, что это новая волна осерения, идущая перед особо опасным чудищем, и потому с превеликой радостью смеялись и шутили. Их уныние окончательно отлегло от сердца.

И тогда впереди раздался рёв, приглушённый густым туманом. И, возвышаясь над макушками реденьких елей, появилась тихоходка. Её закованная в панцирь голова медленно проступала из-за белой пелены, шевеля зазубренными жвалами. Перебирая ногами, вперёд побежали её насекомоподобные легионеры. Имеющие почти квадратную форму, на тонких лапках и с боевыми, отточенными руками, они имели некое сходство с богомолами.

Раздался гром и лязг металла — щиты наёмников дружно приняли удар, и три из несущихся на нас легионеров были подняты на копья. Прижав таким образом противников к земле, бойцы мечами и дубинами начали дробить головы нападающих.

Я выстрелил три раза, подбив последовательно три опорные конечности одного из приближающихся на нас противников. Он упал к ногам Лучшего-из-нас. Охотник в два стремительных грациозных взмаха лишил его опасных рук и всадил двуручный меч в голову чудища. Сам он, не прекращая вращать двуручник, подрубил следующему в очереди монстру ногу и отделил верхнюю часть туловища от брюшка.

Слева от меня вели бой Гореветр и охотник-медведь. Гореветр метнул своё копьё и пригвоздил ещё одного из нападающих, в руках у него появился обрубленный меч его погибшего там, ещё возле Бурлящей Котловины, друга. Охотник-медведь огромным молотом отбил другую конечность. Две лапы впились в плащ охотника, но тот сдержал натиск и ценой двух зарядов, остановив их. После этого великан, по меркам обычного человека, провёл исполинский удар снизу вверх, разбивая защитные пластины черепа чудища. Зелёное желеобразное содержимое расплескалось густой кислотной кляксой по снегу.

Нас ждала вторая волна атакующих. Их стрекот постепенно приближался из тумана, тихоходка издала рёв, призывая оставшихся воинов. Эти были совсем молодыми, у одного из них даже лапы ещё не разделились на две — атакующую и опорную.

На этот раз я перезарядил арбалет и поставил стрелы карги, а не чёрные. Мне не понравилось то, как стрела появилась в арбалете, когда его подняла Арса. Поэтому я решил не вкладывать их без нужды, ведь любой, кто его возьмёт и взведёт механизм, сразу сможет его и спустить.

Вперёд на замену Гореветру и Медведю вышли два других охотника. Арса в руках держала лук. Тоцент, перехватив получше новый щит, опёрся на копьё охотника с длинной рубящей кромкой.