Изобретение новостей. Как мир узнал о самом себе

По правде говоря, профессиональная инфраструктура новостей XVIII века — то есть те, кто был вовлечен в дело на регулярно оплачиваемой основе, — была больше связана с распространением, чем с происхождением копий. С момента, когда рукописный оригинал покидал заботливые руки собственника издания, нужны были сотрудники, чтобы доставить газету в руки читателей.

Оригинал отправлялся вначале в типографию для запуска в печать, оттуда к книготорговцам или оптовым закупщикам для распространения через сети уличной торговли. Силами продавцов газеты доставлялись подписчикам, или копии продавались прямо на улицах. В Лондоне начала XVIII века оптовая торговля почти полностью была в руках женщин, известных как «дамы Меркурия». Элизабет Натт и ее дочерям принадлежали несколько книжных лавок в центре Лондона в 1720-х; они отвечали за распространение через их лоточников таких газет, как «Дэйли Пост», «Ландон Джорнал», «Ландон Ивнинг Пост»[789]. Дамы Меркурия зачастую были женами и вдовами типографов, так что имели обширные связи. Многие из разносчиков были также женщинами. Эти скромные и часто очень бедные работницы были источником постоянного беспокойства для властей, особенно когда те полагали, что они распространяют крамольные оппозиционные газеты[790]. Когда в 1728 году правительство попыталось задавить «Мистс Уикли Джорнал», двадцать четыре человека были арестованы, включая двух дам Меркурия и лоточницу Джудит Салмон. Схожая попытка заставить замолчать радикального политика Джона Уилкса тридцать пять лет спустя привела к сорока девяти арестам[791]. Число тех, кто зарабатывал на жизнь в прессе таким образом, было значительно. И это, как мы должны помнить, были издания, в которых само содержание было делом рук одного человека. Если в те годы и существовала в зачатке индустрия новостей, то держалась она в основном на простых работниках торговли, а не на авторах новостных текстов.

Отношение книготорговцев к лоточникам было слегка шизофреническим, так как первые объявляли последних конкурентами, выставляющими цены в разы ниже тех, что были в книжных лавках, и при этом использовали их, чтобы распространять свой товар. К последним десятилетиям XVIII века требовалось пятьдесят лоточников, чтобы разнести копии одного выпуска «Амстердамше курант» по городу: скромная, но необходимая часть индустрии[792]. Однако лоточники играли и другую, редко признаваемую за ними, роль в эволюции газетного стиля и позиции газет на рынке. Им более чем кому-либо другому было известно, какого рода новости интересны обывателям, особенно в нижнем сегменте рынка; от хорошей подачи зависело, будут ли они сыты или голодны сегодня. Докладывая, какие новости хорошо продаются, они помогали проницательным издателям сформировать маркетинговую стратегию. Вероятно, на такого рода отношения и намекала «Флайинг Пост» в заметке о старых травницах, работающих на «Спектейтор».

Эти злобные насмешки были следствием пышного расцвета конкуренции газет в начале XVIII века. По мере того как дело становилось все более надежным, а доля локальных новостей росла, газеты вкладывались в собирание новостей больше. В 1770-х редактор «Газеттер» имел список из четырнадцати корреспондентов, которым платили за информирование, в том числе из Сити, из залов суда и из торговых портов[793]. Эти осведомители не были включены в постоянный персонал и в качестве временных работников могли служить более чем в одной газете; и это был заметный шаг вперед по сравнению с тем, что было за век до этого, когда корреспонденты службы новостей Уильямсона были официальными чиновниками, почтмейстерами и обеспечивали его новостями (бесплатно) вдобавок к своей основной работе.[794] Заметьте также, что эти информанты всегда были под рукой и работали в столице. Газеты едва ли могли позволить себе корреспондента за границей, полагаясь вместо этого на традиционную и эффективную службу новостных писем и заграничные газеты с их заграничными новостями. Оплата подписки на эти службы, конечно, требовала дополнительных вложений.