Извращённые узы

— Отдохни.

Она покачала головой.

— Я что-нибудь приготовлю. Мы все нуждаемся в какой-то еде сегодня.

Она отстранилась, и ее свежая одежда снова была испачкана моей кровью, как и ее щеки и руки.

Серафина подошла и обняла Киару.

— Я останусь с ней и Алессио. Помоги Римо покончить с ними.

Я повернулся и спустился в подвал, где были схвачены предатели. Мое тело не было таким сильным, как обычно. Потеря крови оставила свой след, но не настолько, чтобы остановить меня от этого. Римо ждал в коридоре подвала.

— Ты присоединишься ко мне?

— Конечно.

Римо всматривался в мое лицо, но я не был уверен, что он искал.

— Фабиано заберет Леону из кампуса на случай, если кто-то еще будет ждать своего шанса напасть на нас снова, а Савио должен отдыхать из-за сотрясения мозга, так что будем только мы.

— Нет. — раздался хриплый голос с лестницы.

Мы с Римо посмотрели вниз и увидели Адамо, все еще покрытого кровью, как и мы.

Он медленно подошел к нам, его глаза были полны вины и крови.

— Я хочу помочь вам. Хочу наверстать то, что сделал… как-то…я… — он сглотнул.

— Мне очень жаль. Мне так чертовски жаль.

Губы Римо сжались в тонкую линию, и он кивнул.

— Сможете ли вы когда-нибудь простить меня?

Я посмотрел на своего младшего брата и схватил его за руку, задирая рубашку, показывая проколы.

— Ты под кайфом?

Адамо отвел взгляд.

— Не совсем, последний раз я употреблял вчера.

Римо издал низкий рык.

— Черт с ним, Адамо. К черту все это. Я должен убить тебя сейчас.

Адамо кивнул и встретился со мной взглядом.

— Если бы что-то случилось с Киарой или Алессио, я… я бы никогда себе этого не простил.

— Сожаление — это пустая трата времени, так же как и вина, так что перестань тратить свое время. Потрать его на что-то полезное, например, стань чистым и реши, кем ты хочешь быть, вместо того, чтобы погрязнуть в жалости к себе и желать быть тем, кем ты, очевидно, не являешься. — резко сказал я.

Сегодня у меня не было никакого терпения, чтобы щадить его, не после того, что я почти должен был увидеть.

— Я пытаюсь. — сказал Адамо.

— Давайте начнем. Я хочу разорвать этих ублюдков на части. — прорычал Римо.

Мы вошли в звуконепроницаемую комнату, где были заперты четверо выживших мужчин.

Один из них уставился широко раскрытыми глазами в потолок, остальные трое прижались к стенам со связанными руками и ногами.

Я подошел к неподвижному мудаку и толкнул его носком ботинка.

— Ему повезло. — сказал я. — Его конец был умеренно безболезненным.

— Должно быть, слишком сильно пнул его в горло. — сказал Римо с кривой улыбкой, затем повернулся к предателям. — А теперь кто хочет быть первым? Есть желающие? — он схватил Кармайна за воротник и потащил на середину комнаты. — Как насчет тебя, Кармайн? Мы хотим позаботиться о тебе, когда мы все еще накачаны адреналином и гневом, верно?

— Пожалуйста. — сказал Кармайн.

Я усмехнулся, покачал головой и вытащил нож.

— Сегодня ты не можешь говорить «пожалуйста». Если попробуешь еще раз, я отрежу тебе язык.

— Готов? — спросил Римо.

Я просунул кончик ножа под ноготь Кармайна.

— Всегда.

• ── ✾ ── •

Два часа спустя мы узнали, что люди в этой комнате не знали ни о каких других выживших предателях и что они действительно обрели дом на территории Наряд в обмен на информацию.

Большая часть информации уже устарела, потому что мы изменили наши маршруты доставки и большинство лабораторий после того, как мы взяли на себя, но не все из них.

Римо, Адамо и я прислонились к стене коридора на мгновение после того, как мы закончили, пытаясь спуститься вниз.

Адамо по большей части наблюдал за мной, но время от времени я замечал возбужденные искорки в его глазах.

— Ты не можешь принимать наркотики. Не только потому, что это выглядит плохо перед нашими солдатами, но и потому, что это дерьмо запутывает твою голову. Ты превратишься в опасность, как и себе так и для других. Я не позволю этому случиться. — сказал Римо.

Адамо кивнул.

— Знаю. И я знаю, что должно произойти, чтобы я мог победить это. Мне нужно быть подальше от вас, где меня никто не защитит. Здесь я всегда знаю, что вы придёте, чтобы спасти меня, что я в безопасности, что бы я ни сделал.

— И где же это может быть? Ты в безопасности на всей нашей территории, если я не скажу иначе, и даже тогда никто не прикоснется к тебе из страха перед моим гневом. — прорычал Римо.

— Я знаю. Вот почему я думаю, что вы должны отправить меня в Нью-Йорк на год, чтобы работать под руководством Луки.

Римо оттолкнулся от стены и прижал к ней Адамо.

— Ты с ума сошел?

Адамо поймал мой взгляд, надеясь урезонить меня, если не Римо.

— Всего на год. Если мне придется работать под руководством Луки, я буду знать, что не смогу надеяться на милосердие. Он не будет снисходителен ко мне, если ты скажешь ему не быть таким. Он такой же жестокий, как и ты, но ему плевать на меня.

— Но он заботится о мире, Адамо. — сказал я. — И он знает, что Римо отомстит за тебя, даже если это он пошлёт тебя в Нью-Йорк.