Junior (СИ)

— Черт возьми, — хрипло просипел Стаггарт, ошалело оглядываясь. Должно быть, волна магии привела его в чувство. — Что это было?

— Взрыв газопровода, — мрачно выдохнул Август. — Барти!..

Барти швырнул Бомбарду почти не целясь — куда-то в сторону лестницы, где еще только мелькнула темная тень. Бомбарда растворилась, не достигнув цели; заклятие Августа — отраженное — исчезло в тоннеле и отозвалось гулким эхом. Он успел еще различить ответный всполох магии, успел поднять бессменный Протего — но заклятие оказалось не боевым, оно прошло сквозь щит и обожгло кожу чистой энергией. В голове прояснилось.

— Там, снаружи, еще авроры, — коротко сказал Риддл, взмахом руки отшвырнув тела оглушенных мракоборцев к стене. На его лице не было привычной чуть ироничной полуулыбки. — Медоуз, МакКиннон. Я не мог пройти незаметно.

Значит, скоро здесь будет весь аврорат. Барти сотворил заново маскировочные чары: прежние сбило энергетическим выбросом артефакта; Риддл внимательно скользнул взглядом по каждому из Пожирателей.

— Уильям Стаггарт. Признаться, я удивлен.

— Милорд, я…

Их взгляды скрестились, и Пожиратель вздрогнул всем телом, запнувшись на полуслове. Когда Риддл отвел глаза, Стаггарт рухнул обратно на пол. Его губы беззвучно шевелились, будто пытаясь отыскать и произнести слова, которые могли бы подарить ему легкую смерть.

Барти крайне сомневался, что Стаггарт их найдет.

— Как славно было бы… — Август кашлянул, — прямо сейчас поймать электричку. Вечно их не дождешься, когда спешишь.

Риддл мрачно посмотрел на него, а потом вдруг криво улыбнулся.

— Фулхэм-Бродвей? Рядом с Бромптоном из Магической Семерки?

Барти моргнул и перевел взгляд на жестяную табличку с названием станции на стене позади Руквуда.

— Жалко, не Кенсал-Грин, а то совпало бы прямо как по Честертону, — сказал Руквуд. Риддл усмехнулся.

— Совпадений не бывает. Старина Уильям, похоже, тебе несказанно повезло… а вот о них, — Темный лорд обернулся к оглушенным мракоборцам, — так уже не скажешь.

Их ждали.

Аврорам не было нужды скрываться под чарами маскировки — Барти знал в лицо почти каждого из них. Морвен и Доркас Медоузы — отец и дочь, МакКиннон, Лонгботтомы, Фенвик, Кромби… самые лучшие. Или самые храбрые.

Чертовски много Светлых волшебников на двух загнанных в угол Пожирателей смерти и одного Темного мага.

Барти заставил себя сфокусироваться на окклюменционном блоке и маскировочных чарах. Он ощущал нечто, сгустившееся в сыром воздухе; магия тревожилась, колебалась, и дышать ею становилось трудней. Четыре человеческих жертвоприношения за раз — слишком много смерти для одного старого магловского вокзала.

Авроры тоже чувствовали. И только потому не атаковали сразу же.

— Если вам дороги ваши жизни, снимите антиаппарационные чары, — мягко сказал Том Риддл. Завершение темномагического ритуала отняло у него немало сил, даже учитывая, что ритуал по большей части был подготовлен заранее — судя по всему, довольно давно. — Или, если желаете, присоединитесь к своим друзьям в увлекательном путешествии в лучший мир. Здесь как раз подходящее место.

Август, стоявший рядом, крепче сжал палочку и повернул голову к парку, лежащему через дорогу, словно авроры вдруг совсем перестали его волновать. Он понял, безошибочно осознал Барти. Он понял, что за ритуал только что был завершен Темным лордом.

И это встревожило Августа Руквуда, Невыразимца, гораздо больше семи орденских волшебников.

— Вы не хуже нас знаете, чем грозит нарушение Статута, — резко произнес Морвен. — Если ваш ритуал подвергнет опасности Статут секретности, это поставит под угрозу всю магическую Британию.

Риддл улыбнулся.

Если бы Барти не знал — не видел его воспоминаний, лично, в собственном разуме — он бы решил, что Темному лорду абсолютно всё равно.

— В таком случае, не лучше ли вам отойти с дороги?

Барти увидел их одновременно с аврорами. Серые тени, мелькающие между деревьев по ту сторону дороги, ведущей от вокзала к парку Бромптон.

Кладбищу. Он вспомнил. Кладбищу Бромптон.

— Инферналы! — рявкнул Медоуз.

Он выпустил из палочки яркую струю огня. Первые ожившие мертвецы отшатнулись прочь от слишком живой для них магии — и кинулись вперед снова. Барти вскинул было палочку, готовясь сплести Бомбарду — ему вовсе не хотелось быть разорванным на части безмозглыми тварями — но Риддл спокойно покачал головой.

— Бесполезно, — сказал он. Его голос звучал все так же негромко, но Барти услышал его даже сквозь грохот магических взрывов и шипение призванного огня. — В Бромптоне хватает свежих могил.

Барти отступил назад, пытаясь удержать перед собой барьер Протего: в невидимую преграду бились отголоски творящейся впереди магии; авроры не жалели огня, но на каждого сожженного инфернала приходилось двое новых. Мертвецы не знали усталости, боли и страха, но эхо человеческого разума, задержавшееся в воскрешенных Темной магией телах, диктовало им человеческие условия боя. Инферналы — десятки, и новые тени все бежали и бежали от кладбища — кружили вдоль черты огненного кольца, оградившего авроров, не спеша напрасно бросаться в пламя.