К двадцатипятилетию первого съезда партии

ручаться, что въ разрядъ «обязательныхъ» на практикѣ войдетъ очень и очень много всевозможныхъ работъ, которыя въ настоящее время исполняются русскими рабочими, какъ необязательныя. Уже по тѣмъ примѣрамъ, которыя приводятся въ правилахъ, вы можете убѣдиться въ этомъ. Работа въ типографiяхъ, напр., включается въ число обязательныхъ. Почему? Потому что тамъ время отъ времени накопляется много работы. Но развѣ это накопленiе неожиданно? Разве въ типографiи, гдѣ, напримѣръ, каждую неделю издаютъ газету, нельзя предвидѣть такое накопленie и устранить сверхурочную работу при помощи увеличенiя числа рабочихъ. Вѣдь во всѣхъ фабрикахъ, гдѣ прибѣгаютъ въ широкихъ размѣрахъ къ сверхурочной работе, существуетъ подобное накопление работы. То ярмарки, то усиленные заказы, то наступленiе сезона — какая-нибудь причина всегда существуетъ. Ограничить сверхурочную работу значить именно сдѣлать такъ, чтобы подобное накопленiе работы не отражалось на здоровьѣ и жизни рабочихъ и не требовало бы отъ нихъ чрезмѣрнаго изнурительнаго труда. Но наше правительство этого не понимаетъ. Не поймутъ это, конечно, и наши фабричные инспектора, которымъ, какъ мы видѣли, предоставляется право указывать, какiя работы обязательны для рабочихъ и какiя необязательны.

Послѣ того, какъ рабочiй отработаетъ свои «нормальные» 11½ часовъ и еще нѣсколько часовъ сверхурочныхъ обязательныхъ, его могутъ заставить работать еще «необязательную» работу, однако, въ общемъ, въ теченiи года не болѣе 120 часовъ. Тутъ возникаетъ вопросъ, въ продолженiи какого времени можетъ хозяинъ использовать эти 120 часовъ, т.-е. сколько сверхурочныхъ часовъ допускаются въ одинъ день. Отвѣта на это вы въ правилахъ не найдете. Слѣдовательно, хозяинъ можетъ заставить рабочаго работать хотя бы десять часовъ въ день лишнихъ. Вы скажете, не все ли равно сколько приходится «сверхурочной работы въ одинъ день, лишь бы всего на всего ее было немного. Вы будете не совсѣмъ правы. Во-первыхъ, для рабочаго не безразлично, тратитъ ли онъ свои силы равномѣрно, напр., по полчаса въ продолженiи 240 дней, или же неравномѣрно — напр., если онъ работаетъ по 6 часовъ въ продолженiи 20 дней, а затѣмъ совершенно освобождается отъ сверхурочной работы.

[321]

Въ то время какъ въ первомъ случаѣ сверхурочная работа не отразится вредно на его здоровья, во второмъ она можетъ сильно расшатать его. Но что особенно важно, — въ дозволенiи хозяевамъ распределять сверхурочную работу по своему желанiю кроется лазейка, дающая возможность обойти законъ. После того, какъ рабочiй въ продолженiи короткаго времени отработалъ всѣ свои 120 часовъ, его можно расчитать и взять другого, который «имѣетъ право» снова работать 120 часовъ, а затѣмъ третьего и т. д. Фабриканту не важно, работаетъ ли у него Степанъ или Иванъ, лишь бы кто-нибудь работалъ.

Далѣе спрашивается, кто и какъ будетъ считать эти 120 часовъ. Всякому понятно, что въ счетѣ здѣсь все дѣло. И правительство это понимаетъ. Потому-то оно и установило такого рода учетъ сверхурочной работы, что на практикѣ онъ поведетъ к страшнымъ злоупотребленiямъ. Если бы оно постановило, что данная фабрика или заводъ не могутъ работать въ теченiе года болѣе 120 часовъ сверхъ нормальнаго рабочаго дня, то счесть эти часы было бы легко. Нужно было бы только записывать, когда запирается ежедневно фабрика. Другое дѣло, если нужно считать сверхурочную работу каждаго рабочаго. На фабрикахъ, гдѣ работаютъ тысячи рабочихъ, для этого потребуется чуть ли не цѣлая канцелярiя... А такъ какъ учетъ этотъ предоставляется самимъ фабрикантамъ, то ясно, что такого рода сложная и запутанная система имъ очень на руку.

Однимъ словомъ заставляя рабочихъ работать обязательную или необязательную работу, дѣлая это законно или незаконно, во всякомъ случаѣ русскiе фабриканты, при новомъ законѣ не ощутятъ серьезныхъ затрудненiй въ пользованiи сверхурочной работой.

Глава седьмая.

Возможность такъ или иначе пользоваться сверхурочными работами сделаетъ для фабрикантовъ совершенно не чувствительнымъ новый законъ. Однако правительство боится, какъ бы фабриканты не обвинили его въ строгости къ нимъ и въ невниманiи къ ихъ интересамъ. И вотъ оно устанавливаетъ еще цѣлый рядъ отступленiй отъ требованiй закона

[322]