К истории русского футуризма. Воспоминания и документы

это уже не божество, а обыкновенный рабочий, товарищ, и если мы его лица еще вблизи не увидели, то луну близко сфотографировали и рассмотрели сзади¹⁸.

Тут возникает вторая линия – космическая. Если в 1913 г<оду> “Победа над солнцем” рассматривалась как фантастическое сумасбродство, то теперь вопросы космоса поставлены на научную основу, и в опере несущие солнце (таки поймали это светило!) говорят:

корни его пропахли арифметикой,

то есть, если смотреть в корень, то овладение космосом это наука, где математика одна из главных, и недаром сейчас некоторые ученые разрабатывают вопрос, как бы “поймать солнце”, т. е. приблизить его лучи, чтобы они падали на землю в концентрированном большом количестве, – таким образом то, что еще в 1913 году считалось бреднями, теперь делается предметом научного исследования…

В опере нет плавно плетущегося сюжета, он развивается резкими скачками: тут и Летчик с упавшим аэропланом¹⁹, летавший по этому заданию, и будетлянские силачи, и необыкновенные высотные здания с запутанными ходами и выходами, и оплакивающие солнце дельцы (хор похоронщиков), и черные боги дикарей (в пику золотому идолу), которым поется гимн. Заодно уж и их любимице свинье, как читал и напечатал я в своих книгах; Корней Чуковский еще в 13-м году обзывал меня “свинофилом”²⁰. Я напомнил ему об этом в своем credo на 1960 год. Свинарство – моя тема.

А вот мое Credo:

Щедрое свинарство – моя тема,
Еще в 13-м году и поныне,
Она затмила экс-принцесс
и франтов с хризантемами,
и мы живем теперь на земле преображенной,
не в пустыне:
Идут здоровые свинарки и свинари,
поют ловкие доярки и звучари
и скоро сгинут в отставку
задиры, ржавые мечари,
Да здравствуют звонкоголосые речари!..²¹

Познакомимся немного с текстом оперы²²:

новые: мы выстрелили в прошлое

трус: что же осталось что-нибудь?

– ни следа
– глубока ли пустота?
– проветривает весь город. Всем стало легко дышать и многие не знают что с собой делать от чрезвычайной легкости.

Как весна – Феникс – возрождаются.

Толстяк:

(поднимает что-то): кусок самолета или самовара

(пробует на зуб)

сероводород!

видно адская штука возьму про запас… (прячет).

(чтец спеша):

я все хочу сказать – вспомните прошлое

полное тоски ошибок…

ломаний и сгибания колен…

вспомним и сопоставим с настоящим… так радостно:

освобожденные от тяжести всемирного тяготения мы прихотливо располагаем свои пожитки к<аж будто перебирается богатое царство

Вот о новом, а рядом старое: сами новые к<а>к крапива, <а> рядом бетон<ный> дом!

Толстяк²³:

а вот бы забраться по лестнице в [шкатулку, чердак]²⁴ мозг этого дома открыть там дверь № 35 – эх вот чудеса! да, все тут не т<а>к-то просто хоть с виду что комод – и все! а вот блуждаешь блуждаешь

(лезет куда-то вверх)

нет не тут все дороги перепутались и

идут вверх

А в 1913 г<оду> небоскребы еще пугали.

толстяк: ба, ой упаду (заглядывает в разрез часов: башня

небо улицы вниз вершинами – к<аж в зеркале)

Все кончено, все опрокинуто и раскинуто:

не поймаюся [принимаюся] в цепи

силки красоты

шелки нелепы

уловки грубы

Всеобщее замешательство, мир перевернулся:

отовсюду льдят самокаты

смертью гробнут стаканы плакаты

Шаги повешены

на вывесках бегут люди

вниз котелками

Только авиатор не растерялся: