К истории русского футуризма. Воспоминания и документы

Эль Лисицкий, как вам известно, оформил в те же годы книгу “Маяковский для голоса” – в оранжевой обложке, с многочисленными типографскими красочными узорами и алфавитным указателем, как это бывает в книжечках для записи <номеров > телефонов. Это издание сейчас – большая редкость.

Но изданием “фигурынь”, еще более редким и дорогим – цена 35 долларов, история “Победы…” не кончилась. В 1958 году в тех же краях вышла книга Горст<а> Рихтера под названием на нем<ецком> языке “Эль Лисицкий. “Победа над Солнцем” – это уже монография о фигурынях, к<ото>рые все воспроизведены в тексте (в черном цвете) и одна красочная на обложке³⁰. Говорят, выходит 2-м изданием.

После первой постановки опера шла еще в Витебске в оформлении талантливой художницы Ерм<олаевой>³¹.

Сейчас о “Победе…” печатается у нас в Словаре опер.

Поскольку о свирепых лозунгах, о выстрелах и всякой кутерьме в опере уже рассказано, и намечены пути в космос, разрешите мне закончить на более мирной полосе.

Как весело сказал один поэт:

На горах пасутся козы,
жрут зеленый витамин,
Круч тоскует без глюкозы,
вдохновением томим!³²

Итак, известно, что Пикассо написал около го вариантов картины Веласкеса “Инфанта” (“Менины”), конечно, в своем стиле, т<о> е<сть> всякие сдвиги, гиперболы, необычайные лица и фигуры, “обновил”, так сказать, картину. Известно также, что Маяковский в печати и в разговорах с друзьями любил делать варианты даже у Пушкина и Блока.

Напр<имер>, известные строки из “Незнакомки” он читал так:

И медленно пройдя меж пьяными
Среди распутников одна…

У Блока – “всегда без спутников одна”, – но это уже тавтология и непонятно: м<ожет> б<ыть>, она манекенщица, к<оторы>м в прежнее вр<емя> (главы <ым> обр<азом>, за границей) не разрешалось ходить вдвоем, особенно с “кавалерами”, а так уже сразу было видно по богатому изящному костюму, кто идет, и рассмотрят ее со всех сторон. Я не хочу сказать, что так и надо печатать Блока с этим вариантом, у М<аяковск>ого были еще и др<угие>.

Так вот, следуя примеру Пикассо и Маяковского, я решил тоже приступить, т<ак> сказать, к мирному строительству, п<отому> ч<то> мир хорош после победы.

Вот мои варианты³³:

Ева Микель-Анджело и Незнакомка Блока

Там, где скучаю так томительно
С вершины древней фрески
розовоперстая в теплом загаре и блеске
Ко мне нисходит иногда
Она – надменно-упоительна
и как яблонька – горда.

Незнакомка во плоти

вся в огне, дыму, тумане,
лучшей – не удастся вам найти
ни в лесу, ни во дворце, ни в ресторане!
Перед нею никнут лилии и пальмы,
розы и тюльпаны

Крошка Ева – верная голубка

вся блистает щедрым югом,
глаз – на взлете голубой,
У тебя звучарница —
любимая подруга

И всем трепетно с тобой

Неизменно нежно-строгая
в детско-взрослой красоте
Забывают при тебе о пьянке и о голоде
и о всяческой домашней суете.
После долгой службы и работы —
упруго-резвая, не хлипкая,
девичьи губы пахнут южным мускатом,
духовитою липою

Среди сотни подруг и друзей —

игры, шум, веселье,
Но как всегда самая горячая страсть твоя —
музыка заполночь – пение.

Какую музыку и какую оперу Ева больше всего любит – об этом, во избежание споров и недоразумений, я промолчу.

Приложение 1

А. Крученых. Декларации и статьи

Декларация слова как такового

4) Мысль и речь не успевают за переживанием вдохновенного, поэтому художник волен выражаться не только общим языком (понятия) но и личным (творец индивидуален), и языком, не имеющим определенного значения (не застывшим), заумным. Общий язык связывает, свободный позволяет выразиться полнее.

(Пример: го оснег кайд…)

5) Слова умирают, мир вечно юн. Художник увидел мир по-новому и, как Адам, дает всему свои имена. Лилия прекрасна, но безобразно слово лилия, захватанное и “изнасилованное”. Поэтому я называю лилию еуы – первоначальная чистота восстановлена.

2) Согласные дают быт, национальность, тяжесть, гласные – обратное – вселенский язык. Стихотворение из одних гласных:

о е а

и е е и

а е е е