К новой философии

Мой аргумент против Канта состоит в том, что элементы структуры не могут быть определены априорно, потому что любое действие по уточнению само должно предшествовать своим результатам. Чтобы Кант определил элементы, он должен был иметь большой опыт (как физический, так и умственный, абстрагируясь от физического), прежде чем он «открыл» эти элементы. Тем не менее, нельзя что-то открыть, лишь указывая на это, если только Вы не занимаетесь математикой, что само по себе является изобретением, но эта тема выходит за рамки достоинств аналитико-синтетического различия Канта. Один вывод новой философии, в любом случае, применяется и к Канту: метафизические апостериори, после их обнаружения и понимания, оказываются априорными изначально или врождённо, то есть даже тогда, когда мы ещё их не обнаружили, например, в детстве. В течение периода формирования или также, возможно, во время фрагментированности сознания, как в случаях умалишения, сознание человека аморфно развивается, постепенно заполняя границы формы сознания, либо же до них не доходит или не дотягивается, и поэтому самопознание зависит от каждого индивидуального случая, но познание со стороны возможно и в случаях, когда поддаются обобщению некоторые черты человека. У детей формируется сознание, то есть сознание лишь в процессе заполнения априорной формы. В случаях с умалишёнными, возможно, произошла фрагментация сознания, и поэтому либо сознание снова вернулось к процессу заполнения, как в детстве, либо некоторые нейрологические факторы препятствуют полному заполнению, то есть у умалишённых сознание незаконченно и поэтому их можно правильно определить лишь до их умалишения, если они до этого сформировались как личность. Умалишённые, следовательно, будут различаться, в зависимости от их форм сознания.

В отличие от умалишённых и детей, чьи формы сознания не удаётся определить, философствующие намного легче поддаются категоризации, потому что они максимально заполняют свои формы и выражают свои крайние границы сознания. По этим границам их и можно определить наиболее чётко. Но чем же являются эти границы? Знаем ли мы как ими управлять, а следовательно изменять? Однако, из аналитической философии, такой как у Канта, мы пока знаем только о неизменных чертах человека, в особенности его формах мышления, которые и составляют трансцендентальный субъект, или разум. В связи с выработанной постановкой вопросов, мы должны рассмотреть кантовский категориальный аппарат. У Канта было четыре основных группы категорий, разделённые на двенадцать трансцендентальных категорий (А80, B106):

1) Количества:

1. Единство,

2. Множественность,

3. Всеполнота.

2) Качества:

4. Реальность,

5. Отрицание,

6. Ограничение.

3) Отношения:

7. Присущность и самостоятельность,

8. Причинность и зависимость,

9. Общность.

4) Модальности:

10. Возможность,

11. Существование,

12. Необходимость.

Все они основаны на различиях суждений основных четырёх категорий, в которые я не буду вдаваться. Эти основные категории известны просто как «категории». Но если проблематика Канта выходит за пределы Канта с точки зрения его синтетического и аналитического конфликта, то нам нужен новый тип категории, чтобы не только преодолеть конфликты, впервые разработанные Кантом, но и установить Канта в контексте с другими философиями. И хоть Кант был прав насчёт интерсубъективности категорий как форм мысли, он не признавал, что категории используются в зависимости от определённого типа сознания (включая определённые виды деятельности научных или философских дисциплин). Мы также видим, что категории мышления ограничены и характеризуются формами сознания, которые наталкивают нас на ещё более общий категориальный аппарат, чем известный нам со времён Канта.

46.3. Аномальный случай одной Дэнрич

Перед тем, как мы перейдём к основанию разрабатываемой теории, стоит заметить одно исключение из правил, до сих пор наблюдаемых. Но вместо того, чтобы признать такую аномалию как противоречие, а следовательно и довод против нашей теории, мы попытаемся принять её в лоно всего материала посредством спекулятивного мышления, которое избегал Кант, потому что не мог коснуться лежащего за границами сознания. Но мы всё же попытаемся выделить новые закономерности посредством обнаруженного контрпримера, отступив от привычного исследования.