К новой философии

Иосиф Виссарионович Сталин (1878) – ЗА: 1) «[Мои] принципы торжествуют; они не идут на ‹компромисс›» (IDRlabs.com/entj.php). Объективный идеализм Платона. Как и Платон, «он мог говорить просто… [и с] педантичными привычками повторения» (Колаковский, 1978, т. 3, стр. 17); 2) «Иван Грозный кого-нибудь казнил и потом долго каялся и молился. Бог ему в этом деле мешал… Нужно было быть ещё решительнее» (из беседы И. В. Сталина, А. А. Жданова и В. М. Молотова с С. М. Эйзенштейном и Н. К. Черкасовым по поводу 2-й части фильма Иван Грозный). В категории Ивана Грозного, чья культура была навязана коммунистам, как писал Ленин (Колаковский, 1978, т. 2, стр. 527; Ленин, 1967, т. 45, стр. 95–96); 3) культ личности Сталина был чужд марксизму-ленинизму и являлся ошибкой и извращением партийной доктрины (Ленин, 1967, т. 22, стр. 560). Сталин также не сходился с ленинской идеологией: «В отличие от большинства передовых большевиков, [Сталин] не имел «интеллектуальных» склонностей, что было невыносимым Ленину» (Колаковский, 1978, т. 3, стр. 17); 4) «Марксизм при Сталине не может быть определён никаким набором утверждений, идей или понятий: речь шла не о суждениях как таковых, а о том, что существовал всемогущий авторитет, способный в любой момент объявить, что такое марксизм и что им не является. ‹Марксизм› означал не что иное, как ходовое провозглашение власти в то время, то есть самого Сталина», человека, а не коллектива (Колаковский, 1978, т. 3, стр. 4); 5) его идеализация «марксизма-ленинизма» сравнима с идеализацией Дьёрдя Лукача; 6) Сталин не был марксистом, потому что он пытался уничтожить верность и связи с марксистской идеологией с помощью своих чисток (Колаковский, 1978, т. 3, стр. 85–86), тем самым опустошая субстанцию идеологии (там же, стр. 91); 7) «И если мы говорим о Сталине, то надо помнить, что он был совершенный, полный, идеальный кибернет – в платоновской формулировке. Потому что еще в те времена шёл спор между Платоном и Аристотелем о форме правления: Аристотель считал, что управление государством должно строиться на основе законов, Платон оптимальным считал управление на основе решений кибернета (правителя). И теория, и опыт показали, кстати, что платоновский подход более эффективен» (Трубицын, 2008). ПРОТИВ: Его мнение, что мы думаем только словами, похоже на мнение Рэнд и Канта. Был некоренным.

Альберт Эйнштейн (1879) – ЗА: 1) Он противостоял квантовой механике, в частности критиковал Нильса Бора; 2) он думал о красоте и ощущал её перед фактами («красота математики»): «Эйнштейн подчёркивал, что уверенность в правомерности построенных на интуитивных представлениях выводов проистекает из осознания их стройности, гармоничности, красоты» (Пресман, 1997, стр. 178); 3) соединение с Платоном через Лейбница, Беркли и Эрнста Маха; 4) «Человек должен искать то, что есть, а не то, что, по его мнению, должно быть». Это платоновский идеализм, направленный к прошлому; 5) «Квантовая механика действительно впечатляет. Но внутренний голос говорит мне, что это ещё не идеал. Эта теория говорит о многом, но всё же не приближает нас к разгадке тайны Всевышнего. По крайней мере, я уверен, что Он не бросает кости», «Бог не играет в кости со Вселенной» (ru.wikiquote; 26.11.2019); 6) «Поле является единственным органом управления частицей» (Goodreads).

Николай Гартман (1882) – ЗА: 1) «Математические предметы и отношения обладают независимым от нашего мышления и познания идеальным вневременным неизменным бытием… [П]роцессы реального бытия детерминированы идеальными сущностями… это приоритет лишь формальный… [Гартман] склонен был считать идеальное бытие низшим, неполным (всего лишь общим)» (Перов & Перов, 2002, стр. 43–44). Общим и формальным как у Платона, независимо от того, на какое место Гартман ставил идеальное. «[Н]изшие слои обусловливают высшие, но последние зато обладают более многообразным и конкретным содержанием [ – ] нечто подобное присуще и отношениям идеального и реального бытия» (там же, стр. 44). А словами «лишь» и «зато», которые звучат звонко и выгораживающе, но на пустом месте, Перовы выражают свой собственный платонический идеализм; 2) «Поскольку Гартман обосновал самостоятельное автономное существование идеального в себе сущего, постольку его философская позиция могла бы наименоваться идеализмом платоновского типа… [В] ряде формулировок он использовал понятие идеализм в широком смысле, включая в него и восходящие к Платону учения о превосходстве идеального бытия перед реальным» (стр. 44) «Гартман возрождает платоновскую традицию» (стр. 47).