К новой философии

Начиная с метафизического как истинной, объективной реальности, которая должна каким-то образом восприниматься концептуально, получается точка зрения неподвижного движителя, всеведающего Бога, которого, вместе со всеми Его характеристиками, Объективисты стремятся полностью игнорировать и избегать. Однако, риторически, Объектвисты пытаются подчинить понятие Бога своей воле, прогоняя «Бога» в забвение и заменяя его «сущим». Осознают ли они, что делают, представляя всё, включая себя, в соответствии со своей первой неподвольной аксиомой? Это похоже на то, что многие религиозные фанатики делали на протяжении истории, и Платон не отличался от них, если Вы прочтёте его Государство, в котором он восхваляет монархию, и последствия такого взгляда видны на исторических примерах. Религиозные идеи, единожды насыщены риторикой, становятся опасными, если не поддаются ясному пониманию. Так же, как многие люди неосознанно поддаются материализму Канта, многие идеалисты не понимают тип своей философии, несомой их разумом. Но есть и лекарство от такого упрямого забвения. Оно называется гносеологическим физикализмом, одно из описаний которого мы обсудим далее.

Волна философов в противовес кантианцев сегодня выступает против интернализма, как философии, фокусирующейся на внутренних ощущениях, независимых от внешнего контекста, и индивидуализма, как философии, фокусирующейся на самом индивиде, нежели его отношениях с окружающим. Это философия экстернализма или анти-индивидуализма Хилари Патнэма, Сола Крипке и, назвавшего её гносеологическим физикализмом как одного из видов апостериорного физикализма, Джеспера Каллеструпа. У Каллеструпа (2006), метафизика играет не в роли основы для философии, а лишь в роли обоснования, которое выводится из фактов реальности. Он пишет, объясняя свою философию, которая нам тоже близка:

Первая часть – гносеологическая: есть факты, которые становятся известны только при наличии соответствующего опыта. … В частности, гносеологический физикалист утверждает, что для познания феноменальных качеств, связанных с опытом, необходимо обладать понятиями, которые нельзя полностью выразить посредством совершенной физической теории. … Итак, этот физикалист думает, что знание всех физических фактов не дотягивает до знания всех фактов. [Такое кажущееся ограничение означает, что любые факты], тем не менее, метафизически обусловлены свойствами, которые считаются физическими. (стр. 10–11)

У Рэнд же основа берётся из самого языка, а, следовательно, не так как у Аристотеля или Каллеструпа. Посмотрим на конкретные примеры.

29.4. Основание метафоричности языка Рэнд

Самым общим значением метафоры является любой тип речи «в контексте, который исключает её буквальный смысл» (Перельман, 1982, стр. 121). Перельман согласился бы с Лакоффом и Джонсоном, теоретиками концептуальных метафор, о том, что метафоры пронизывают даже наши самые объективные усилия. В науке, метафоры играют важную роль, которая помогает учёным ориентировать их исследования и строить свои теоремы. Например, метафора «воображаемые флюиды» помогла Джеймсу Клерку Максвеллу создать свои математические теоремы (Берггрен, 1963), а метафора «печатающие обезьяны» использовалась Сет Ллойдом (2006), одним из ведущих квантовых инженеров в МТИ, для понимания происхождения Вселенной. Перельман (1982) сравнивает научные метафоры со «строительными лесами», которые можно снять после достижения объективной методологии (стр. 115). В философии метафоры также играют роль в продвижении рационалистической идеологии. Аллегория пещеры помогла Платону структурировать свою философию. Подобные метафоры убеждают других мыслителей в первичности сознания.