К новой философии

Для того, чтобы понимать другие категории, лучше всего уже иметь как минимум представление о своей собственной. Хотя своя категория, скорее всего, не изменится во время жизни, так как логика мировоззрения слишком ограниченна, наше осознание себя может углубляться и расширяться под влиянием других категорий. Кант был прав: нужно критиковать и стремиться к новому знанию, поскольку только так мы можем развивать свой разум. Иначе у нас остаются тёмные, подсознательные мысли, о которых мы ничего не знаем, хоть они и водят нами.

В кантовской гносеологии, как и в моей, есть понятие бессознательной мысли, то есть такой мысли, которая не связана с сознанием (неосознанная мысль), хоть и является его частью, так как находится внутри него. Психология занимается такими понятиями бессознательного. У нас есть неосознанные желания, мысли и идеи, которые водят нами, но мы о них не догадываемся. Такую же идею применяют марксисты в плане сознательного и бессознательного класса, и феминисты, когда обсуждают патриархальное поведение. В философии понимание неосознанной природы некоторых мыслей началось с Лейбница и развилось Кантом в его априорных суждениях.

Если судить по Диаграмме, то есть люди, сознающие свою категорию, и люди, несознающие свою категории, которых большинство. Но некоторые догадываются о категориях, хоть и не знают, что это. Это может произойти во время дискуссии, когда один спорящий пытается понять своего оппонента. Употребляемые выражения могут, к примеру, касаться различий темперамента, склонности к определённым мыслителям или течениям, особенностей трактовки, из-за которой спор представляется неразрешимым, поскольку на одни и те же вещи имеются отличающиеся по направлению взгляды. Возможны осознанные трудности в понимании взгляда со стороны собеседника и заинтересованность в понимании или желание постичь его, несмотря на очевидность в фундаментальном различии. В любом случае, категории дополняют друг друга, предоставляя возможность увидеть мир по-другому. На практике выводится фундаментальный подход к человеку, выстраиваются определённые отношения, независимые от психологического поведения в конкретный момент времени.

Возможны и другие примеры попыток осознать свою категорию и категорию собеседника, с которыми Вы уже сталкивались. Когда мне говорят, что я неверно кого-то понимаю, то это просто может быть факт того, что человек сам себя ещё не осознаёт. Многие могут подтверждать категоризацию одного, всем знакомого человека даже когда тот её отвергает, но фактор субъективности ложится именно на него, поскольку ему может не хватать самоосознания, которое ему следовало бы образовать, выходя из обыденного мировоззрения.

Категоризация непосредственного, неформального собеседника может привести к сопротивлению с его стороны. Собеседник может воспротивиться тому, как его называют другие, и считать даже обоснования лишь «обзываниями». Но лучше всего понять себя можно только исходя из того, как видят тебя другие, хоть это бывает очень тяжело по нескольким причинам. Во-первых, у собеседника нет расположенности или опыта в рамках философской сферы, а лишь другие интересы, которые её не касаются. Такому человеку будет мешать его сосредоточенность на другом знании или его обыденное мнение. И во-вторых, у человека свои понятия и индивидуальный взгляд на мир, который он психологически хочет защитить от давлеющих взглядов. Ему важно не дать другим власть на своим внутренним миром, чтобы не видеть себя в подчинённом положении. От такого следует отдаляться и использовать другие методы, чтобы человек чувствовал уважение к независимости своего мнения в безопасной обстановке и неагрессивной риторике. Агрессивная риторика не нравится спящему населению.

В общих чертах, коренная проблема заключается в разных значениях слов, которые мы употребляем. Когда я говорю Платонист, то я не имею в виду точь-в-точь Платона. Я даже не имею в виду точь-в-точь платониста, как это понимают некоторые другие. Я под этим подразумеваю что-то совсем другое, и поэтому я перестал называть других людей в честь некоторых философов, за исключением идеалистов, которых я так различаю. Просто Платон лучше всех и всесторонее выразил свою категорию – поэтому легче думать о нём, когда мы говорим обо всех идеалП.

Например, я считаю Парменида платонистом, хотя философия первого была намного проще философии Платона, до такой степени проще, что некоторые идеалП спорят против Парменида с «платонической» точки зрения. В данном случае они берут понятие «платонизм» более узко, чем я. Я связываю людей с уровнями реальности, как будет показано на Диаграмме. Так как Парменид вместе с Платоном исходили именно из 15-го уровня, что для первого выражалось Бытием, а для второго Благом, они находятся в одной и той же категории по Диаграмме.