К победным рассветам

Немцы приняли все меры к тому, чтобы не допустить бомбардировщиков к важному объекту, сорвать их удар. На подходе к Брянску чернота ночи словно раскололась. Навстречу самолету понеслись огненные светлячки, сливаясь в красноватые нити. Одновременно в темное небо взметнулись голубоватые лучи прожекторов. Вот они качнулись и замельтешили по небосводу, образуя сплошное поле света. Внутри светового купола бурлили разрывы снарядов. Они были настолько густы, что казалось, ими усеяно все небо. А за границей светового поля носились вражеские истребители, готовые каждую секунду атаковать наши корабли.

Земля шлет экипажу смерть, надо действовать хитрее, расчетливее. Вот экипажи-осветители сбросили несколько десятков САБов. Сила света их равна сотням тысяч свечей. Теперь цель просматривается, как в ясную лунную ночь. С высоты хорошо видна серебристая лента Десны, блестящие нити железнодорожного полотна, забитые эшелонами станционные пути.

Из нескольких десятков прожекторов своей яркостью особенно выделяется искатель, действующий по командам радарной установки. Эта огромная светящаяся метла методически ощупывала ночное пространство, находила и захватывала самолеты. Вот она подкралась и к нам. На помощь прожектору-искателю тотчас пришло несколько других прожекторов с меньшей силой света. Вырваться из их окружения довольно трудно.

Прожекторы мешают прицельному бомбометанию, слепят глаза. Несмотря на все это, надо сбросить бомбы точно. Ведь за нами идет основная масса бомбардировщиков. Хорошо подожженную цель они лучше обработают. А зловещие разрывы появляются и справа и слева. Кажется, еще мгновение — и они поразят машину. Сбрасываю «зажигалки». На земле сверкнули зарницы неслышимых в кабине взрывов, создав своеобразный маяк для прицельного бомбометания.

После сбрасывания бомб экипажи не спешат разворачиваться непосредственно над объектом. В небе над целью траектории полетов нескольких десятков самолетов пересекались на ограниченном пространстве. Прежде всего нужно избежать столкновения, суметь различить темные громадины проплывающих над пожарищем бомбовозов и вовремя ускользнуть от слетающихся на добычу вражеских истребителей.

Самые неприятные — второй и последующие заходы, а они, как правило, обязательны. Экипажу нужно было снова нырять в клокочущий и ревущий поток вражеского огня, точно зайти на цель и прицельно сбросить бомбы. Даже один такой маневр требовал огромной выдержки.

Уходя от цели, наблюдаем над Брянском сплошное море огня. Неожиданно самолет вздрогнул от стрельбы Кулешевича. Нас атаковал истребитель. Борисов резко меняет направление и высоту, и в те же секунды по левому борту пронеслись синеватые нити трасс фашистских снарядов. По телу пробежал неприятный холодок.

Надо сказать, что ночной бой до некоторой степени уравнивал шансы бомбардировщика и истребителя. Здесь исход поединка могли решить мгновения. Вот и сейчас огонь бомбардировщика и правильно выполненный летчиком маневр помогли уклониться от пулеметной очереди, выпущенной вражеским истребителем. Он потерял нас, не причинив нам большого вреда.

Но кому-то не повезло. Небо вдруг озарил зловещий факел. Сомнений быть не могло — это вспыхнул бомбардировщик. Охваченный пламенем, он подобно метеору, оставляя за собой длинный огненный хвост, приближался к земле. Еще кто-то из друзей не вернется с задания...

...В лучах зажженных прожекторов возник скользящий по земле силуэт двухмоторного воздушного корабля. Пробежав по полосе, он, чуть притормаживая, погасил скорость и, с ходу развернувшись, покатился к капониру.

Самолетная стоянка! Сколько связано с ней воспоминаний! Она напоминала гнездо, из которого летчики улетают в бой. Сюда возвращаются они на изрешеченных машинах, здесь передают вахту техническому составу, терпеливо ожидающему возвращения летных экипажей, чтобы быстрее подготовить машины к повторному вылету. Заботливые руки специалистов проверят каждую гайку, каждый шплинт и шарнир, заделают даже самые незначительные пробоины. В коротких промежутках между вылетами техники заправляют самолеты. Автомашины с узкими щелочками замаскированных жестью фар подвозят бомбы в деревянных обрешетках. Тут же идет подготовка боеприпасов: вскрывается тара, очищаются бугеля от смазки, выправляются изогнутые при транспортировке стабилизаторы бомб.

Вот и теперь после обмена замечаниями о работе материальной части «хозяин» самолета Василий Марченко придирчиво осматривает пробитую осколками машину. В карманах его комбинезона мирно позвякивают инструменты. Неторопливым шагом техник отошел в сторонку, скрутил из газеты козью ножку и, попыхивая сизым дымком, заключил:

— На этой «ласточке» вы еще много раз подниметесь в воздух.

— Ну что ж, Марченко подлечит машину, а завтра снова на запад, — говорит мне Василий Борисов.

— Завтра — это да. А сегодня что будем делать?

— Не волнуйся, найдем свободный аппарат.