К величайшим вершинам. Как я столкнулась с опасностью на К2, обрела смирение и поднялась на гору истины

– Нет. Если эта скатерть – Северный Ледовитый океан, то Северный полюс вот тут, – я поставила стакан холодной воды на середину стола и пододвинула к нему несколько разных предметов: соль, перец, кофейные чашки и свечу, выложив их них широкий и знакомый узор. – Вот Россия, Норвегия, Исландия, Гренландия, Канада и Аляска. А вот Мичиган, – я добавила на импровизированную карту свой бокал вина в честь своего старого места жительства.

– Но на каком же он континенте? – настаивала она, глядя на меня так, словно я пьяна или очень тупа. – Южный полюс, например, находится в Антарктиде. А где Северный?

– Он не на континенте, – ответила я. – Северный полюс посреди Северного Ледовитого океана. Сейчас он покрыт свободно плавающим льдом, но льды тают. Если повезет, таяние затянется до 2035 года. Во всяком случае, выступаем мы вот отсюда, – я положила крупицу перца чуть в стороне от побережья Норвегии. – Остров Шпицберген. Оттуда мы долетим до 89-й параллели – это линия, которая огибает земной шар вот здесь, а затем пройдем на лыжах последние 112 км.

– По свободно плавающим льдам, ага.

Я превратила это в шутку.

– В случае крайней необходимости наши сани могут быть использованы в качестве спасательного плав-средства!

Все засмеялись, кроме Джонатана, моего любителя точных цифр. Он наслаждается известными величинами: неподвижной точкой назначения, к которой едешь, ориентируясь по GPS, по твердой земле. Ему не нравилась сама идея этой постоянно смещающейся нестабильной тверди поверх океана. Даже если поверхность льда представляет собой перевернутую гору, достаточно проч-ную, чтобы удержать небоскреб Крайслер-билдинг. Тем более, если это крошащийся песочный пирог из ледяной крошки, едва способной выдержать вес оголодавшего белого медведя. Помните, сколько было шуму по поводу озоновой дыры над Антарктидой в 1990-е? Оказывается, беспокоиться надо было о том, что гигантская ледовая шапка на полюсе начнет таять, превращаясь в крохотную ермолку из тонкого льда.

С 1981 по 2010 год арктический лед, согласно данным НАСА, уменьшался в среднем на 12,8 процента за десятилетие. В 2012 году, когда я планировала свою экспедицию, протяженность ледяного покрова была наименьшей за всю историю наблюдений вплоть до 2018 года. На момент написания этой книги летом 2019 года продолжающееся сокращение арктического льда в сочетании с геополитической напряженностью привело к тому, что подобные экспедиции стали практически невозможными. Унизительно и грустно думать, что я принадлежу к последнему поколению исследователей, которым довелось постоять на географическом Северном полюсе. Крайне важно, чтобы мы продолжали собирать данные о состоянии здоровья полярной ледовой шапки, и для этого исследователи должны продолжать бывать там, но надо изменить способ, которым мы попадаем на Северный полюс. Как и в любых сложных отношениях, очень важны слова и формулировки, требуются мягкость, уважение и готовность к нежелательным результатам.

Сани, которые нам предстояло тащить, были скон-струированы так, чтобы выполнять двойную функцию, превращаясь в этакий поплавок-понтон. Когда приближаешься к полынье, на выбор есть два варианта: 1) надеть непромокаемый костюм, спрыгнуть в воду и плыть, буксируя сани; или 2) залезть на сани, оседлать свое снаряжение и использовать лыжную палку вместо весла. Ни один, ни другой варианты мне не нравились.

– Со мной все будет в порядке, – заверила я Джонатана, улетая в Осло, – в любом случае, сейчас ты ближе, а когда ты поедешь в командировку в Германию, мы окажемся в одном часовом поясе.

Я предпочла не говорить ему, что открытая вода пугает меня больше, чем всепроникающий холод и тяжесть нагруженных саней. Каждый день я молилась, чтобы мне никогда не пришлось лезть в ледяную воду и бултыхать ногами, стараясь не думать о бездне подо мной. Тревожно было думать, что буду заползать в палатку, стоящую на дрейфующей льдине посреди бездонного серо-зеленого океана, и знать, что могу проснуться утром за много километров от координат, которые пометила на карте перед сном.

Каждый год в апреле на расстоянии примерно одного-двух градусов от Северного полюса русские устраивают базу «Барнео», спонсируемую Русским географическим обществом и функционирующую около трех недель. Группу инженеров на парашютах забрасывают на лед с российских вертолетов Ми-8, чтобы построить временную взлетно-посадочную полосу, и на нее грузовой самолет Ил-76 доставляет припасы, палатки, топливо и оборудование. Русское географическое общество, в котором состоят в первую очередь ученые, курирует ряд научно-исследовательских проектов по изучению влияния изменения климата на арктические ледовые шапки.