Каба́

– Я заходил к ней накануне, и она меня спровадила. Она сказала, что к ней гости придут. Я так понял, она ждала ухажера. Мы немного поболтали в прихожей, и я ушел. После этого она не брала трубки. Я пришел к ней домой, звонил в дверь, но никто не открыл. Было воскресенье, и я решил дождаться понедельника. В понедельник я позвонил на работу, но она не вышла. Тогда я уже не медлил, вызвал слесаря, мы вскрыли дверь. Мы нашли ее на диване, она сидела перед работающим телевизором, мертвая. На столике перед ней валялся шприц. Вскрытие тоже показало, что она умерла от передозировки. Проблема в том, что она не употребляла наркотики. – Петров сглотнул. Игорь молчал слушал, не глядя на него.– Я долго убеждал себя, что я просто не знал всего. Конечно, с чего бы ей мне рассказывать, что она сидит на игле? И потом, я сам был рабом зеленого змия, так что вроде и неудивительно, что сестра пошла параллельным путем. Но были странности. Сестра ждала гостя, и на столике, помимо шприца, стояла начатая бутылка коньяка и два бокала. Если сестра сделала укол до прихода гостя, а потом решила выпить коньяка, то зачем два бокала? Второй обычно достают после того, как гость придет. А если этот человек уже пришел к тому времени, то где следы его присутствия? Чужих отпечатков не было на бокале, мне в милиции сказали.

– Может, он просто испугался, стер отпечатки и убежал?– аккуратно предположил Игорь.

– Может быть. Но дверь-то! Дверь была закрыта на замок. Если так, то у этого человека был свой ключ. Потому как ключ сестры был на месте, я проверял. А значит, это не просто ухажер. Это довольно близкий знакомый. Но нет никаких сведений о том, кто это был.

Петров вновь помолчал, мрачно глядя на свой телефон, который продолжал вести запись. Потом взял его в руки и отключил диктофон.

– На этом я чуть не сломался,– подытожил он.– Я имею в виду: я не смог спасти близких мне людей. Не смог спасти сына, не смог спасти сестру. Все было на поверхности, я мог заметить, что что-то не то. Но жизнь нас ничему не учит, я вновь все прошляпил. Я думал, что – вот я нацелился на счастливую жизнь, но я ее явно не заслуживаю. Я хотел бросить все и запить, теперь уже до конца.

Он взглянул на Игоря.

– Это была она?– спросил он в лоб.

Игорь кивнул.

– Каба?

Игорь, помедлив мгновение, решительно кивнул.

– Так бывает со всеми,– сказал он.– Большинство об этом не думают, просто плывут себе. Другие, кто посмелее, об этом пишут. Но иносказательно, ведь не принято говорить правду. Каждый раз, когда человек хочет что-то изменить, вокруг него начинают происходить неприятные вещи. У кого-то они идут, как говорят,– фоном. Просто понемногу жизнь портят. И силы подтачивают. У других, как у вас, случается шок. Почти все люди хотят быть кем-то еще. Но они не становятся тем, кем они хотят быть. И каждый раз находится причина. Нужно учиться, нужно думать о семье, нужно думать о карьере, а не о мечте. Но по факту люди начинают просто бояться. Они понимают, что все эти случайности вокруг – это не случайности. И они отступают. Они не хотят быть как Крив. Который явно видел, что что-то не то, но все равно тупо ходил к камню, пока все не потерял, пока не уничтожил все, что ему было дорого. Люди чувствуют, чем пахнет, и не хотят рисковать. Они говорят: нужно кормить семью, не до мечтаний. Они говорят: нужно заботиться о родителях, некогда заниматься собой. И так далее. Но они просто боятся. Боятся ее. Кабу.

– И зачем она это делает, по-твоему? Эта Каба, для чего ей отнимать у людей мечту? – спросил Петров.

– Я не знаю.– Игорь вздохнул.– Если бы знал, было бы все проще. Я только думаю, что так она живет. Ей это нужно для жизни. Как она говорила Криву: но и ты должен кое-что для меня сделать. Но это в легенде. В жизни она просто забирает, что ей нужно. И она может забрать все, что угодно. Не просто землицу с деревенского двора.

Теперь молчание длилось дольше. Петров продолжал рассеянно крутить в руках бесполезный уже телефон, который во время сеансов он всегда ставил на беззвучный режим, отключая даже виброзвонок. Он вспоминал о том, как во время первого сеанса – первого с глазу на глаз,– он поддался экспромту и перескочил сразу на интимные темы, открыв Игорю часть чего-то личного. Конечно, это были всего лишь авансы, вложения в доверие со стороны самого Игоря. Однако теперь Петров видел это уже в ином свете. И, быть может, остается место еще для одного экспромта. Только на сей раз все по серьезному.

Внезапно Игорь, словно спохватившись, подхватил в пола рюкзак, поковырялся в нем и достал мобильник. Что ж, стало быть, мобила у него таки есть, и он не пришелец с Луны. Игорь взглянул на табло, потом вопросительно и с удивлением – на Петрова.

– Да, знаю,– кивнул Петров.– Наше время вышло. Но у меня на сегодня больше никто не записан. Так что не дергайся. К тому же, у меня к тебе деловое предложение. Только это предложение на грани аферы. И не уверен, что ты должен на него соглашаться.