Каба́

Ну, дурындой-то химичка не была, отнюдь. Просто, по мнению Игоря, книжек много читала, да все не те. Вот и переподключилась в полном объеме. А так – нормально. Сама же для себя она наверняка понимала, что несет. Да и дома наверняка ее родственники понимали (родственников у нее не было, как и друзей, максимум кошки и черные риэлторы могли ею заинтересоваться, но Игорь об этом не знал). В общем, Это сразу же прочухало, откуда сквозняк, и принялось латать дыры подручным материалом. Раз уж вы из себя все такие знатоки химии, прошу, сертификаты на стол. Иными словами, Это как могла вовлекало в научный диспут зачинщиков, чьи родители сидели на задних рядах и кумекали. Лену Козленко. Игорь даже смотреть в ее сторону боялся после того случая, как он попросил у нее помощи. Сашку Никитина. Весь супевыглаженный, суперопрятный, суперосанистый. Супермарио, короче. Его, видать, три Золушки наряжали перед школой. Однажды физрук с хронометром объявил кросс, и когда Саня Никитин прибежал к финишу (позже Игоря, надо заметить), Игорь его даже не узнал. Он никак не мог связать этого растрепанного сопливого грача с тем Саней Никитиным, который сдувал с себя пылинки. Его бы побить за это, но не трогали, даже Дима «Кореянин» Шиляев не цеплялся, потому как папа Никитина был спонсором, а мама входила в облизбирком и сейчас сидела позади, лютуя и ненавидя химическое быдло.

И прочих. Химичка приобщала и прочих, чтобы швырнуть в харю облизбиркому их нерадивость. Химичка задавала вопросы, а потом хладнокровно наблюдала, как жертвы корчатся. Те самые, которые в прочие дни ходили гордо. Те самые, которые не квартет, кто спас будущее, кто рубит фишку, кто не-Игорь. Химичка-Это ломала стереотипы. Конечно, ей этого не простят. Игорю вон басни чертовы не простили, что уж говорить!

После того, как очередная жертва молча садилась за парту с красными пятнами, Это обращалось к облизбиркому:

– Ну вот! Это! А вы? Что, как думаете? Все не поймете! Стараться, и все!

В переводе на литературную лексику: если у вас дети-дебилы, так нехрен на учителей пенять. Учите, это, химию.

Облизбирком молчал, насупившись. Игорь офигевал со своего места. Шутка в том, что из всего сообщества, кажется, он один честно занимался все дни химией. И он мог бы еще понять, если бы их школьная элита сейчас тупила на действительно каверзных вопросах. Однако вопросы химички были элементарные. Игорь, если бы спросили его, мог бы с легкостью ответить на большинство химичкиных вопросов, и пусть бы облизбирком спел ему химический романс с задних парт. Но его, конечно же, никто не спрашивал. Его родители не состояли в школьном комитете, а сам он не входил в число заговорщиков-революционеров.

После урока химичку выпроводили восвояси – попить водички и пополнить словарный запас. Разгорелись дебаты. Почему-то дебаты проводились в присутствии «шнурков» – учеников седьмого класса не стали выдворять вслед за химичкой, и они напряженно вслушивались в перепалку, постигая, так сказать, на живом примере, как им предстоит вести дела в будущем.

Член ОИК №1: Не знаю даже, что сказать. Вроде взрослый человек, а несет такую ахинею. Я, конечно, далек уже от школьных предметов, но я реально ни слова не понял из ее объяснения.

Член ОИК №2: Погодите, а как было раньше? Других детей она тоже так учила? Раньше никогда не поднимался вопрос о ее вменяемости?

Завуч: Признаюсь, что были сигналы. Но одиночные. А поскольку сейчас нехватка хороших учителей…

Член ОИК №1: Ключевое слово – «хороших».

Член ОИК №3: Да нет, погодите, видно же, что учитель с опытом. Для себя самой она же понимает все, о чем говорит.

Игорь тоже так полагал. Но его, опять же, не звали.

Член ОИК №4: Простите, а что, учителя для самих себя объясняют? По-моему, нужно донести знания до учеников, а тут какой-то халтурой попахивает.

Член ОИК №1: Вот и я говорю. Химия – это не шутки. Важный предмет. Если сейчас на первых порах упустить, потом уже не наверстаешь.

Мама тоже так говорит, подумал Игорь. А он отчего-то считал маму в чем-то уникумом. Видно, ошибся. Он вдруг подумал: а как люди вообще оценивают друг друга? Химичка – Игоря? Игорь – химичку? Облизбирком – Игоря и химичку? По сути у этих субъектов на задних партах нет химического образования, каким образом они могут оценивать уровень Это? Только лишь на основе того, что сами не в зуб ногой и их спиногрызы – туда же? Игорь только что наглядно убедился, что если приложить минимум усилий – даже с его куриными мозгами,– то можно разобраться в азах химии. Стало быть, дело не в усилиях? И не в мозгах?