Кайзер Вильгельм и его время. Последний германский император – символ поражения в Первой мировой войне

Но политики принимали решения без военных. Еще 7 июля Людендорф стал внушать Вильгельму, что Бетмана необходимо заменить Бюловом. Ему было сказано возвращаться на фронт и заниматься своим делом. Он и Гинденбург удвоили усилия, но теперь озвучивали свои соображения через кронпринца, который лишь с большой неохотой оказал поддержку противоположной стороне и с готовностью ее отозвал. 12 июля лидеры шести главных партий были вызваны к наследнику престола. Они стояли перед ним, потея и бледнея, и отвечали на вопросы об их политических взглядах. Только прогрессисты и социалисты поддержали Бетмана, причем социалисты обусловили свою поддержку проведением новой политики. Штреземан и Эрцбергер сочли замену канцлера жизненно важной. Кронпринц доложил о результате отцу, который пришел в негодование из-за того, что его щедрая уступка относительно избирательного права не положила конец кризису. Бетман прибыл во дворец, чтобы обсудить мирную резолюцию рейхстага (которую Вильгельм считал безвредной) в тот самый момент, когда Верховное командование нанесло смертельный удвр. В телефонном сообщении было сказано, что Гинденбург, Людендорф и весь штаб больше не могут работать с Бетманом, и предложено подать в отставку. Кайзер прокомментировал это заявление, сообщив, что, если Бетман уйдет, он отречется от престола, однако в этот раз воздержался от приказа желающим уйти в отставку оставаться на местах. Бетман отчетливо видел, что упорство с его стороны приведет к открытому столкновению с военными и что еще слишком рано менять командование. На следующий день он подал прошение об отставке, сформулировав его так, что в нем не упоминалось вмешательство военных, и ему было позволено уйти.

Но кто займет его место? Наступил подходящий для рейхстага момент, чтобы настоять на формировании ответственного правительства, чего он требовал уже несколько месяцев, отказываясь поддержать любого канцлера, кроме того, которого рейхстаг выберет сам. Но центристы не были готовы так далеко уйти от германских традиций, да и другие партии не были в достаточной степени едины, чтобы прийти к согласию по одному общему кандидату. Более того, пока только социалисты зашли настолько далеко, что пригрозили отказом голосовать за военные кредиты, если их требования не будут исполнены. Без поддержки такой санкцией, на что патриотам было не так легко пойти в военное время, не было никакой возможности добиться исполнения своих требований. Впрочем, представляется сомнительным, что отказ в кредитах мог произвести сильное впечатление на уверенных и высокомерных людей в Кройцнахе. Когда кризис миновал, Вильгельм сказал депутатам рейхстага: «Там, где появляется моя стража, нет места демократии». Истина заключалась в следующем: ничего, кроме революции или поражения в войне, не могло отобрать контроль над событиями у военных диктаторов, так что политики обманывают сами себя, живя в иллюзорном мире. Но те, кто допускает уступки только превосходящей силе, просят, чтобы такая сила сосредоточилась против них. Центристы и национал-либералы определенно поступили неразумно, покинув Бетмана в критический момент. Но они думали, что, сделав это, получат субститут, который будет обращать больше, а не меньше внимания на их мнение.