Читаем Как говорить правильно: Заметки о культуре русской речи полностью

В подавляющем большинстве прилагательных ударение в краткой форме сохраняется на том же слоге, на который оно падает в полной форме: говорлúвый — говорлúв, говорлúва, говорлúвы; печáльный — печáлен, печáльна, печáльны; полéзный — полéзен, полéзна, полéзны. Но есть немало и таких прилагательных, краткие формы которых имеют иное ударение по сравнению с полными. Это, как правило, прилагательные с односложной и двусложной основой, особенно с основой, включающей в себя полногласные сочетания звуков оло, оро: бéлая, но белá; весéлый, но вéсел; гóрдая, но гордá; дешéвый, но дéшев; дорогóй, но дóрог; молодóй, но мóлод; нóвая, но новá и др.

В речи наибольшие затруднения доставляют говорящим те прилагательные, в которых краткие формы имеют подвижное ударение, причем оно перемещается на окончание в формах женского рода, а иногда также среднего рода множественного числа.

На окончание краткой формы женского рода ударение переходит почти во всех прилагательных, имеющих либо односложную основу без суффикса: бел-ый, ветх-ий, глуп-ый, жив-ой, нов-ый, прост-ой, либо двусложную основу с «беглыми» гласными о, е или с суффиксами -ок-/-ек-, -к-: бледн-ый, нужн-ый, резк-ий, высок-ий, глубок-ий, далёк-ий, коротк-ий. Такое же ударение и в прилагательных с двусложной основой без суффикса: весёл-ый: дешёв-ый, дорог-ой.

Вот что получается: бéлый — белá, вéтхий — ветхá, гóрдый — гордá, мúлый — милá, тóлстый — толстá, длúнный — длиннá, нýжный — нужнá, нúзкий — низкá, тóнкий — тонкá, дешéвый — дешевá, ширóкий — широкá.

Однако далеко не каждое прилагательное, «перетягивающее» ударение на окончание краткой формы женского рода, имеет ударное окончание среднего рода или множественного числа. Так, ветхá, но вéтхо, вéтхи; бледнá, но блéдно, блéдный; вольнá, но вóльно, вóльнывольны'); важнá, но вáжно, вáжныважны').

Нетрудно заметить и то, что ударение в кратких формах прилагательных множественного числа определенным образом зависит от ударения в кратких формах прилагательных женского и среднего рода. Какова же эта зависимость? Бели формы женского и среднего рода имеют ударение на одном и том же слоге, то этот слог оказывается ударным и в форме множественного числа: богáта, богáто — богáты; полéзна, полéзно — полéзны; морóзна, морóзно — морóзны; правдúва, правдúво — правдúвы. Если же формы женского и среднего рода имеют ударение не на одном и том же слоге, то форма множественного числа получает ударение по образцу среднего рода: бледнá, блéдно — блéдны; дешевá, дéшево — дéшевы.

Все это очень хорошо, может сказать читатель, но как же все-таки правильно — прáвы или правы'? далéки или далекú? пóлны или полны'? Подобные вопросы тем более законны, что неясно, как нужно поставить ударение в некоторых формах прилагательных среднего рода, в которых оно «колеблется»: бéло и белó, высокó и высóко, глубóко и глубокó, далекó и далёко, стáро и старó, ширóко и широкó. В соответствии с этим «колеблется» и ударение в формах множественного числа. Признается одинаково допустимым: бéлы и белы', высóки и высокú, глубóки и глубокú, далёки и далекú, пóлны и полны', стáры и стары', ширóки и широкú. Варианты ударения допустимы и в отдельных формах множественного числа, несмотря на то что соответствующие формы среднего рода имеют постоянное ударение: вúдновидны' и вúдны (устар.); врéдновредны' и врéдны; гóдногодны' и гóдны; так же — крупны' и крýпны, милы' и мúлы, новы' и нóвы.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Очерки по истории английской поэзии. Романтики и викторианцы. Том 2
Очерки по истории английской поэзии. Романтики и викторианцы. Том 2

Второй том «Очерков по истории английской поэзии» посвящен, главным образом, английским поэтам романтической и викторианской эпох, то есть XIX века. Знаменитые имена соседствуют со сравнительно малоизвестными. Так рядом со статьями о Вордсворте и Китсе помещена обширная статья о Джоне Клэре, одаренном поэте-крестьянине, закончившем свою трагическую жизнь в приюте для умалишенных. Рядом со статьями о Теннисоне, Браунинге и Хопкинсе – очерк о Клубе рифмачей, декадентском кружке лондонских поэтов 1890-х годов, объединявшем У.Б. Йейтса, Артура Симонса, Эрнста Даусона, Лайонела Джонсона и др. Отдельная часть книги рассказывает о классиках нонсенса – Эдварде Лире, Льюисе Кэрролле и Герберте Честертоне. Другие очерки рассказывают о поэзии прерафаэлитов, об Э. Хаусмане и Р. Киплинге, а также о поэтах XX века: Роберте Грейвзе, певце Белой Богини, и Уинстене Хью Одене. Сквозной темой книги можно считать романтическую линию английской поэзии – от Уильяма Блейка до «последнего романтика» Йейтса и дальше. Как и в первом томе, очерки иллюстрируются переводами стихов, выполненными автором.

Григорий Михайлович Кружков

Языкознание, иностранные языки
214 ключевых иероглифов в картинках с комментариями
214 ключевых иероглифов в картинках с комментариями

В книге представлены 214 ключевых иероглифов, составляющих «Таблицу ключевых знаков», в соответствии с которой иероглифы систематизированы в японских и китайских словарях. По аналогии с древнекитайскими словарями ключевые знаки в книге распределены на шесть смысловых групп. Практический опыт многих людей, начинающих изучение китайского и японского языков, показывает необходимость запоминания не только формы самого ключа, но и его порядкового номера, что значительно ускоряет поиск искомого иероглифа в словаре. Рассмотрение отдельных иероглифов в связи с их древними формами и способами образования помогает не только в их запоминании, но и в выявлении связи с другими знаками письма, что способствует освоению языка в целом. Книга может быть полезна всем начинающим изучать японский или китайский язык.

Алексей Павлович Мыцик

Языкознание, иностранные языки