Как я изобретал мир

Это побудило меня направить записку в Берлинскую торговую палату, коллегию старейшин берлинского купечества. В ней я высказал диаметрально противоположное мнение, объяснил значимость патентного закона для подъема промышленности страны и указал основы рационального патентного закона.

Коллегия одобрила мои рассуждения, хотя в нее входили исключительно убежденные сторонники свободной торговли. Заключение торговой палаты было принято единогласно, а затем передано в остальные торговые палаты государства.

Этот значительный успех воодушевил меня начать серьезную агитацию за введение патентного закона в немецком государстве. Я отправил циркуляр еще нескольким людям, которые, по моим предположениям, могли проявить к делу особенный интерес, и призвал организовать «общество охраны патентных прав», чтобы добиться введения разумного патентного закона. Мое обращение встретило всестороннюю поддержку, и вскоре идея воплотилась в жизнь.

Я с удовольствием вспоминаю увлекательные заседания этого общества, где был председателем. В его состав вошли и опытные юристы – профессор Клостерманн, бургомистр Андре и доктор Розенталь. В результате дебатов появился проект патентного закона, большей частью основанный на моем отзыве, написанном в 1863 году. Закон включал в себя положения о предварительном исследовании изобретения на новизну, публичном изложении описания, чтобы дать желающим возможность опротестовать выдачу патента, дальнейшей выдаче патента на срок до пятнадцати лет с ежегодно растущим налогом и полной публикацией выданного патента и, наконец, назначении патентного суда, который по запросу мог провозгласить недействительность патента, если впоследствии патентоспособность изобретения будет успешно оспорена.

Эти положения постепенно завоевали всеобщее признание, и даже партия свободной торговли, несмотря на строгие правила, осталась довольна экономическими сторонами выдачи патентов – охрана патентных прав была достойной ценой за немедленную и окончательную публикацию изобретения, благодаря чему новые идеи, лежащие в основе запатентованного новшества, сами по себе становились общественным достоянием и могли принести плоды в других областях. Но понадобилось еще немало времени, прежде чем правительство решило законодательно закрепить этот вопрос. Я полагаю, что обращение, которое я направил рейхсканцлеру как председатель союза охраны патентных прав, существенно повлияло на судьбу указа о государственном патентном законе.

В этом обращении я подчеркнул плачевное состояние и низкий авторитет немецкой промышленности, продукция которой повсеместно оценивалась как «дешевая и плохая», и в то же время намекнул, что внутренние связи в молодом немецком государстве значительно упрочатся, когда тысячи промышленников и инженеров со всех уголков страны найдут у государства долгожданную защиту своей интеллектуальной собственности.

В 1876 году было созвано собрание промышленников, чиновников и судей со всей Германии, которые проработали и дополнили проект общества охраны патентных прав. Сформированный таким образом законопроект был с некоторыми оговорками принят правительством и впоследствии значительно поспособствовал укреплению немецкой промышленности, заслужившей уважение на родине и за границей. Наша индустрия почти во всех областях успешно избавилась от характеристики «дешевая и плохая», справедливо данной профессором Релё[231], представлявшим Германию на Всемирной выставке в Филадельфии в 1876 году.

Теперь я хочу продолжить повествование о делах основанной нами фирмы с того момента, как описал перемены, которым подвергся наш лондонский филиал после неудачной прокладки кабеля между Испанией и Алжиром в 1864 году.

…В Берлине возник такой дефицит хирургических инструментов, что у нас не осталось надежды раздобыть их в требуемом количестве, и тогда господа Сименс и Гальске предложили попытаться изготовить самые нужные инструменты на своих фабриках, для чего господин профессор Вирхов составил необходимый список и дал указание по возможности упростить и ускорить ход работы…

National Zeitung, 06.09.1870