Как я изобретал мир

Из письма Вернера Вильгельму, 04.08.1853

…В Петербурге я заключил контракт на строительство линии из Петербурга в Кронштадт (за 80 тысяч рублей серебром), которую необходимо сдать до конца лета… Ее нужно сделать кабельной для защиты от ледохода. Лучше всего это… производить, пока лед не слишком толстый… Тяжелые бухты кабеля лишь с трудом представляется возможным доставлять и перевозить на санях, поэтому я считаю более целесообразным сматывать кабель по 3–5 кусков и соединять между собой уже на льду…

На мою жену очень повлияли полные горя годы, проведенные у кровати ее любимой больной сестры. Тем радостнее было наблюдать, как новое счастье день ото дня возвращало ей былую девичью свежесть. Это заставляло молодеть и меня и стирало следы чрезмерной работы и перенесенной болезни. К сожалению, эти лучики счастья освещали нашу жизнь недолго.

Уже после рождения второго малыша Матильда начала болеть. В ней зародился червь той страшной болезни, от которой умерла ее сестра и которой она, скорее всего, заразилась за годы самопожертвования. Хотя лечение в течение полутора лет в Рейхенгалле, Меране и на других курортах, казалось, восстановило ее силы, но это было ненадолго. После тринадцати лет брака, за которые она подарила мне двух сыновей и двух дочерей, она скончалась от продолжительной тяжелой болезни.

Получив ранней весной 1853 года подряд на строительство железнодорожного телеграфа из Варшавы до границы с Пруссией, мы сделали предложение нашему брату Карлу, вернувшемуся в начале года в Лондон после провала парижских планов, взять на себя руководство как данным строительством, так и предполагавшимися в дальнейшем работами в России. Карл согласился и впоследствии настолько хорошо справился с некоторыми весьма сложными задачами, что мы посчитали весьма удачным решением поручить ему, несмотря на молодость, такие важные мероприятия. Таким быстрым развитием и великолепным положением дел в России мы во многом обязаны его трудолюбию и усердию.

В то время Россией правил император Николай, а его фаворитом был самый могущественный человек государства граф Клейнмихель, глава министерства путей сообщения и коммуникаций. До сих пор я не общался лично с этим человеком, внушавшим страх всей империи, так как переговоры велись через уже упомянутого и дружного со мной графа фон Людерса. Но тот заболел и вынужден был отправиться на германские курорты в поисках лечения. И ранней весной 1853 года, когда я как раз ожидал брата Карла, чтобы сопровождать его в Варшаву, мне пришло приглашение от графа Клейнмихеля с просьбой прибыть в Петербург для обсуждения вопроса телеграфных станций. Я как обычно обратился в российское посольство в Берлине за визой.

К моему удивлению, она, несмотря на многократные напоминания, так и не пришла. Когда я пожаловался на это уже самому послу, тот сообщил, что визу не выдают по приказу петербургской тайной полиции. А так как причина задержки не сообщалась, мне не оставалось ничего другого, как написать графу Клейнмихелю, что я не могу принять его приглашение по причине отказа в визе. По прошествии времени, необходимого для обмена курьерскими сообщениями между Берлином и Петербургом, паспорт с визой был доставлен чиновником посольства, рассыпавшимся в извинениях и сообщившим, что произошло недоразумение.

Очутившись несколько дней спустя на пути в Варшаву на российской границе, я понял, что, несмотря на мнимое недоразумение, все-таки отношусь к подозреваемым в чем-то лицам. После проверки всех остальных путешественников мои личные вещи были досмотрены с тщательностью, намного превышавшей все представления об этой процедуре.

Из письма Вернера Вильгельму, 10.05.1853

…Кроме того, из Варшавы в местное посольство пришло распоряжение не выдавать визу мне и Карлу! Черт знает что за интрига тут плетется!.. Мой желудок тоже корчит мне недовольные рожи, а на одних супах не так-то легко восстановить свои силы!..