Как я изобретал мир

Одновременно с контрактами на строительство линий правительство России также заключило контракты на их ремонт на срок от шести до двенадцати лет, потребовавшие создания большого управленческого аппарата. Поэтому мы превратили наше петербургское строительное бюро в независимое дочернее предприятие под руководством моего брата Карла, одновременно взятого в партнеры в головную фирму. Мы приобрели на первой линии Васильевского острова большое здание, где разместили необходимый чиновничий аппарат, а также мастерскую для быстрого выполнения всех ремонтных работ.

Туда также перебрался жить и Карл, женившийся в конце 1855 года на умной и прелестной дочери нашего бывшего представителя в Петербурге вышеупомянутого господина Капгера. Как и его тесть, Карл принял финское гражданство, чтобы стать купцом первой гильдии, получив тем самым право ведения дел любого рода в России.

Я должен упомянуть еще одно очень важное для нашего нового петербургского предприятия обстоятельство, сделавшее его особенно доходным. Поначалу граф Клейнмихель передавал охрану телеграфных линий дорожным управлениям по приличной, рассчитанной по верстам цене. Но в результате охрана либо вообще отсутствовала, либо была крайне неэффективной. Случайные или намеренные повреждения линий, как правило, обнаруживались через много дней, а ремонт обычно производился только по прошествии длительного времени и часто неудовлетворительно, так что никогда нельзя было рассчитывать на надежную работу телеграфа. Поэтому граф распорядился передать охрану линий нам, выплачивая за версту по сто рублей, прежде отдававшихся дорожным управлениям. В действительности же успешную охрану мы не были способны организовать, так как она могла осуществляться только русскими, а те точно не стали бы охранять линию для нас лучше, чем для своего правительства. Тем не менее мы приняли предложение графа с условием, что организуем охрану и необходимый ремонт целиком на наше усмотрение.

Получив такое право, мы полностью отказались от собственно охраны, создав вместо этого достаточно дешевую и очень хорошо себя зарекомендовавшую механическую систему контроля.[132] Через каждые пятьдесят верст мы соорудили сигнальные будки, сквозь которые проходили провода. В будке был установлен звонок и гальванометр, включенный в цепь таким образом, что смотритель в любое время мог понять по положению его стрелки, проходит ли по проводам электрический ток. Если в течение получаса стрелка не двигалась, смотритель телеграфировал с помощью простого механизма повторного заземления номер своей будки. Телеграфным станциям, между которыми прерывалась связь, поручалось включать свою батарею между проводником и землей и получать таким образом сообщения от всех сигнальных будок со стороны повреждения. В результате у них появлялась возможность самостоятельных действий. На каждой телеграфной станции имелся механик, которому вменялось в обязанность сразу же после получения сообщения о неисправности брать курьерских лошадей и ехать к месту ремонта. Так как существовал приказ сразу же и прежде всех остальных путешественников предоставлять нашим служащим почтовых лошадей, то неисправность устранялась почти всегда в течение нескольких часов.

Вследствие такой организации российские телеграфные линии с большой надежностью функционировали в течение всего срока нашего управления и только изредка случались длящиеся более одного дня перерывы в связи, несмотря на огромную протяженность линий и безлюдные местности, через которые они по большей части проходили. Такой официально навязанный контракт об охране телеграфных линий скоро оказался для нас весьма выгодным и с лихвой покрыл все нанесенные некоторыми работами потери.

Благодаря переданному нам техническому обслуживанию и строительству последующих телеграфных линий наше петербургское бюро получило огромное значение и совершенно особое положение в российском государстве. Нам был пожалован официальный титул «контрагентов по строительству и ремонту российских императорских телеграфных линий» с правом ношения особой униформы с отличительными знаками для наших служащих. Последнее было совершенно необходимо для успешного исполнения возложенных на нас задач, так как российский народ уважает только мундир. Для получения такого права я заказал в Берлине целую серию эскизов прекрасной униформы. Эполеты, полагавшиеся в России исключительно офицерам, были заменены золотым галуном различной толщины, увеличивающейся в соответствии со званием служащего.