Как я отыскал Ливингстона

На другой день была дневка, и я сделал все распоряжения к отправлению Шау назад в Квигару. Были приготовлены крепкие носилки и нанято четверо здоровых носильщиков, что бы отнести его до Кнганду. Напекли хлеба, в манерки налили холодного чая, зажарили козленка, чтобы продовольствовать Шау на пути.

Ночь пред расставаньем мы провели вместе. Шау умел несколько играть на органчике, который я купил ему в Занзибаре; но, хотя он стоил всего 10 долларов, тем не менее, звуки, вызванные им в эту ночь, показались мне божественною мелодиею. Под конец Шау сыграл романс: «родина, дорогая родина», и мне кажется, прежде чем он успел ее кончить, я почувствовал в нему сильное влечение.

27-го числа мы поднялись очень рано; во всех наших движениях была особая сила. В этот день нам предстоял длинный переход, поэтому я должен был оставить за собою всех больных и слабых; только здоровые и могущие идти долго и быстро могли сопровождать меня. Мабрук-Селим был оставлен мною на попечение врача, обязавшегося лечить его за доти полотна, уплаченные ему вперед.

Раздался сигнал к походу. Шау с своими носилками был предоставлен 4 носильщикам. Люди мои образовали две шеренги; значки были подняты, а под ними виднелись два живые ряда и блестящие лодки, которым предстояло избороздит Танганику; мы же быстрыми шагами подвигались в югу.

Мы взобрались на хребет, усыпанный огромными сиенитовыми валунами, казавшимися сверху низким лесом. Виды, открывшиеся здесь пред нашими глазами, весьма напоминали уже встречавшиеся нам в других местах. Беспредельные леса тянулись величественными волнами вдоль, куда только хватало зрение; хребты, одетые лесом, постепенно поднимались друг над другом, пока не исчезали в голубовато пурпуровой дали; вся картина была золотолегким газом,^{5} который хотя и был на незначительном расстоянии совершенно прозрачен, на больших — становился непроницаемым для глаза синим облаком. Лес, лес, лес, покрытые листьями ветви, представлявшие то куполы, то зонтики, зеленые, темно-коричневые: лес над лесом, под лесом, сбоку лес — настоящий океан листьев.

Вся местность во всех своих точках представляла один и тот же вид: здесь выступал холм, там на прозрачном небе обрисовывалась группа более высоких деревьев, за этими исключениями повсюду царствовало однообразие — повсюду то же прозрачное небо, те же контуры, тот же лес, тот же горизонт и это день за днем, неделя за неделей!

Мы спешили взобраться на вершину хребта, надеясь на перемену; но глаз, утомленный вечным однообразием тщетно бродил по окрестностям, отыскивая что-нибудь новое. Карлейль в одном из своих сочинений говорит, что хотя Ватикан и велик, однако он не что иное, как кусок яичной скорлупы в сравнении с великим звездным сводом, на котором сияют в вечной своей красоте Арктурус и Орион; я же говорю, что хотя рощи нью-йоркского центрального парка велики в сравнении с рощами других больших городов и что хотя Нью-Форест и Виндзорский лес могут показаться прекрасными и величественными в Англии, тем не менее, они ни что иное, как пук прутьев в сравнении с дремучими лесами Униамвези.

Мы шли 3 часа и затем сделали привал. Я заметил, что все мои люди крайне утомлены, не привыкши к таким длинным переходам, или, скорее, не будучи способны после нашего долгого отдыха в Бвигаре к упорной, продолжительной и тяжелой работе. Когда мы снова пустились в путь, то многие выразили свое неудовольствие и усталость. Но несколько добродушных шуток над их ленью снова ободрили их и мы достигли Уганды в 2 часа пополудни после 4-х часов пути.

Угунда весьма большая деревня в области Угунда, примыкающей к южной границе Унианиембэ. Деревня имеет, по всей вероятности, до 400 семейств или до 2000 душ. Она отлично защищена высоким и крепким частоколом из 3-х дюймовых бревен. Над палисадом поднимаются на некотором промежутке друг от друга башни с миниатюрными амбразурами, проделанными в бревнах для ружей стрелков, помещающихся в этих ящиках, чтобы высматривать и поражать неприятельских предводителей. Внутренняя траншея с бруствером в 4 ф. высотою, присыпанным в частоколу, служит прекрасным прикрытием для главной массы войск, становящихся на колени на дно траншеи и могущих поэтому сопротивляться весьма значительным силам. На милю вокруг деревни уничтожены все закрытия, так что бдительные стражи всегда во время предупреждают защитников о приближении неприятеля. Мирамбо с толпами своих грабителей отступил от этой крепости после нескольких бесплодных попыток овладеть ею приступом, и с тех пор вагунцы хвастаются тем, что прогнали самого смелого грабителя, какого только видели когда-нибудь в Униамвези.

Вагунцы возделывают до 3000 кв. акров земли в окрестностях своих главнейших поселений и этого количества вполне достаточно не только для того, чтобы удовлетворять их собственному потреблению, но также и потребностям многочисленных караванов, проходящих чреэ эту местность на пути в Уфипу и Марунгу.