Как я стал псом по кличке Сумрак

Может быть, Гейб не любит собак? Он бросил ему палку только для того, чтобы избавиться от него. Для папы сейчас он был просто надоедливым псом по кличке Сумрак. А пёс Сумрак превратился в его любимого сына Джорджа.

Он ощутил приступ зависти. Коттедж был его домом, но сейчас ему туда нельзя! Как-то надо дать понять папе, что произошло, и вернуть всё назад.

Он закрыл глаза и набрал полные лёгкие воздуха. Будучи псом, он приобрёл суперспособности, надо только понять, как их лучше использовать. Конечно, зрение стало мутным и бесцветным, зато нюх дорисовывал картину вокруг: коттедж, например, пах заплесневелыми, покрытыми лишайником стенами и заросшей мхом шиферной крышей. Дорожка под ногами – трухлявой кедровой щепой, а берёзы над головой благоухали сладковатым лесным ароматом. Слух тоже обострился и вышел на новый уровень: он прислушался и смог с кристальной ясностью различить звук, с которым гусеница жевала травинку, птицы щебетали на вершинах деревьев, кролики шуршали в терновнике, а в доме переговаривались между собой Гейб и Сумрак.

– Эээ… Думаю, тут какая-то ошибка, – говорил Сумрак.

– Какая ошибка? – спросил Гейб.

Джордж понюхал землю: на ней отпечатался запах от отцовского ботинка, такой чёткий, как будто это был след. А рядом – ещё один. Он прошёл по запаху до крыльца дома, понюхал ручку и учуял запах папиной руки. Эх, если бы можно было заглянуть внутрь…

– Мне надо на улицу, – говорил Сумрак.

– Не валяй дурака, Джордж. Ты уже давным-давно должен спать.

Ну конечно! Окно. Джордж приподнялся на задних лапах и положил передние на подоконник.

К счастью, шторы были ещё открыты: Сумрак в виде мальчика стоял у двери, и его было не видно, а Гейб сидел за кухонным столом и смотрел перед собой в прострации.

– Я не Джордж, – продолжал настаивать Сумрак. – Я твержу вам об этом, но вы мне не верите.

– В самом деле? – спросил Гейб, скрещивая руки на груди. – И кто же ты тогда?

– Сумрак. Помните? Пёс Клайва! Фонтан перед домом сотворил какое-то странное колдовство. Джордж переместился в моё тело, а я – в его.

Гейб вздохнул и покачал головой.

– Джордж, тебе уже почти десять лет. Тебе не кажется, что ты перерос такие игры?

– Но это правда!

– Ладно, хорошо, ты – пёс, – устало проговорил Гейб. – Но тебе всё равно пора ложиться спать. Может, ты… голодный?

Наступила тишина.

Сумрак пытался сложить слова, но у него ничего не выходило.

– Простите… – наконец выдавил он. – Не могли бы вы повторить ещё раз?

Гейб пожал плечами.

– Ты голодный?

Сумрак прищурился.

– Да… Я голодный… А что?

– Ну тогда возьми что-нибудь сам в холодильнике.

Сумрак рассмеялся.

– Хороший розыгрыш, – сказал он, показывая пальцем на Гейба. – Вы меня почти поймали.

Гейб казался смущённым.

Лицо Сумрака изменилось.

– Ох, ты ж! Так вы серьёзно? Вы в самом деле предлагаете мне?..

Он побежал к холодильнику и распахнул его.

– Конечно! Я же человек. Я – твой сын, – сказал он, хватая лаймовый пирог, оставшийся с воскресного обеда. – Поэтому я могу брать всё что хочу из холодильника!

Сумрак откусил огроменный кусок.

– Ох, ничего себе, – пробормотал он, набивая рот хрустящим бисквитом с вкуснейшим лаймовым кремом. – Как хорошо. И что, я могу взять из холодильника всё, что захочу? Абсолютно всё?

Шерсть на шее у Джорджа встала дыбом, а из живота наружу вырвалось низкое рычание. Он злился! Уши прижались к голове, а хвост перестал вилять и стал крепким, как палка.

Сумрак был в его доме с его папой и ел его еду!

– Надо прекратить! – закричал он. – Прекратить это немедленно!

Но, конечно же, из его пасти вырвался лишь злобный лай, который заставил папу и Сумрака с удивлением выглянуть в окно.

– Это мой пирог! – лаял Джордж. – Я оставил его для себя!

Сумрак, кажется, понял лай Джорджа и быстро поставил тарелку на кухонный стол, а потом поднял руки вверх, как будто сдаётся.

– Прости, Джордж, – сказал он. – Виноват.

Гейб же, напротив, прошагал по комнате и открыл дверь коттеджа.

– Пшла! – рявкнул он. – Пшла отсюда!

Но Джордж не мог уйти; ему некуда было идти. Вместо этого он сделал единственную вещь, которая пришла ему в голову: он проскочил мимо Гейба и забежал в коттедж.

– Аааа! – удивлённо закричал Гейб.

– Не кусайся! – завопил Сумрак, выставляя руки вперёд. – У меня нет шерсти, и мне будет больно!

Сердце бешено стучало у Джорджа в груди, он моментально окинул взглядом всё: марокканский коврик, бархатное кресло отца, потрёпанный кожаный диван, деревянный кухонный стол – всё то, что делало его счастливым и спокойным, правда, раньше он не понимал, насколько счастливым и спокойным он был до этого момента.

– Папа, это я! – лаял он. – Это я, Джордж!

– Я пытался ему объяснить, – виновато проговорил Сумрак. – Но он меня не слушает.

– Вон! – заорал Гейб на Джорджа, бегая за ним кругами. – Вон из моего дома! Да что же такое сегодня происходит?

Гейб бросился на Джорджа, и снова всё замедлилось, как в кино. Движения отца стали неспешными и предсказуемыми, и Джордж проскочил мимо него в свою спальню.