Как мы писали роман

That he loved her passionately, in his way, as a thing belonging to himself, there can be no doubt, but it was with the love that such men have for the dog they will thrash, the horse they will spur to a broken back.	И хотя он страстно любил свою жену - как личную собственность, - его любовь к ней была подобна любви, которую хозяин испытывает к собаке или лошади, когда одну избивает хлыстом, а другую пришпоривает, пока та не сломает себе хребет.
To consult her on the subject never entered his head.	Ему никогда даже в голову не приходило посоветоваться о чем-нибудь с женой.
He informed her one day of his decision and of the date of their sailing, and, handing her a handsome cheque, told her to purchase all things necessary to her, and to let him know if she needed more; and she, loving him with a dog-like devotion that was not good for him, opened her big eyes a little wider, but said nothing.	Он сообщил ей свое решение и дату их отъезда; вручив ей чек на крупную сумму денег, он просил ее приобрести все необходимое и сообщить, если ей не хватит денег. Она, любя мужа с той собачьей преданностью, которая могла только портить его, немного шире раскрыла свои большие глаза, но ничего не сказала.
She thought much about the coming change to herself, however, and, when nobody was by, she would cry softly; then, hearing his footsteps, would hastily wipe away the traces of her tears, and go to meet him with a smile.	Про себя она много думала о предстоящей в ее жизни перемене и, оставшись одна, тихо плакала. Но, заслышав его шаги, быстро вытирала следы слез и встречала его улыбкой.
"Now, her timidity and nervousness, which at home had been a butt for mere chaff, became, under the new circumstances of their life, a serious annoyance to the man.	Ее робость и нервозность, над которыми на родине только добродушно подшучивали, теперь, в новой обстановке, стали серьезно раздражать мужа.
A woman who seemed unable to repress a scream whenever she turned and saw in the gloom a pair of piercing eyes looking out at her from a dusky face, who was liable to drop off her horse with fear at the sound of a wild beast's roar a mile off, and who would turn white and limp with horror at the mere sight of a snake, was not a companionable person to live with in the neighbourhood of Indian jungles.	Женщина, не способная подавить крик испуга, когда с темнокожего лица на нее смотрит пара горящих глаз; женщина, готовая соскочить с лошади, услышав рев дикого зверя на расстоянии мили, бледнеющая и цепенеющая от ужаса при виде змеи, - такая женщина была неподходящей спутницей жизни по соседству с индийскими джунглями.
"He himself was entirely without fear, and could not understand it. To him it was pure affectation.	Мужу был неведом страх, он не понимал его и считал чистым притворством.
He had a muddled idea, common to men of his stamp, that women assume nervousness because they think it pretty and becoming to them, and that if one could only convince them of the folly of it they might be induced to lay it aside, in the same way that they lay aside mincing steps and simpering voices.	Он, подобно многим мужчинам того же типа, внушил себе глупую уверенность, что женщины прикидываются нервными, воображая, будто робость и впечатлительность им к лицу. Но если показать им, насколько это нелепо, можно заставить женщин отказаться от "нервов", как они отказываются от семенящей походки и хихиканья.
A man who prided himself, as he did, upon his knowledge of horses, might, one would think, have grasped a truer notion of the nature of nervousness, which is a mere matter of temperament.	Человек, который знал лошадей и гордился этим, мог, казалось бы, более верно судить о нервозности, являющейся признаком темперамента.
But the man was a fool.	Но он был глупцом.
"The thing that vexed him most was her horror of snakes.	Больше всего его раздражало то, что она боялась змей.