Как натаскать вашу собаку по античности и разложить по полочкам основы греко-римской культуры

У поэмы Вергилия, напротив, точно есть политический аспект. Вергилий был движим мощным эстетическим мотивом – сочинить произведение, которое превосходило бы предшественников. Он умер, не успев окончательно завершить поэму, и требовал, чтобы друзья сожгли рукопись, – такой вот он был перфекционист. К счастью для нас, они его не послушались. И вместе с тем, в отличие от Гомера, Вергилий проводит очень значительную политическую линию, которая проявляется в безошибочном способе прославить Августа – первого императора. Тем самым поэма отмечает завершение гордых традиций Римской республики. Римляне, с тех пор как изгнали своего последнего царя Тарквиния Гордого, с большим недоверием относились к подобным автократическим институтам.

– А у них были цари?

– Они считали, что у них было семь царей, но не очень могли привязать их правление к конкретным датам в промежуток времени от легендарного основания Рима в 753 году до н. э. в удобном месте перехода реки Тибр до начала Римской республики примерно в конце VI века до н. э. Если царей было только семь, то даже долгожителей среди них не хватило бы на все это время.

В нашем понимании царь – монарх, облеченный всеми регалиями предыдущих столетий, – не совсем то, что имели в виду римляне. Rex был скорее вождем или полководцем, примерно как «цари», руководившие войсками у Гомера. Эти цари не обязательно были римлянами и даже не обязательно знатными.

Тарквиний Гордый, или Суперб, царь-тиран, чьи предки происходили из греческого города Коринф, был изгнан, и римляне стали выбирать для правления ежегодно двух консулов и сенат, таким образом установив великую Римскую республику – SPQR, Senatus populusque Romanorum, Сенат и народ Рима. Эту надпись до сих пор можно увидеть на крышках канализационных люков в Риме.

СЕМЬ (ИЛИ ОКОЛО ТОГО) ДРЕВНИХ (ВЕРОЯТНО, ЛЕГЕНДАРНЫХ) РИМСКИХ ЦАРЕЙ

Ромул – вскормлен волчицей. Убил своего брата.

Нума Помпилий – сабинянин. Считается, что учредил основы римской религии. Зануда.

Тулл Гостилий – воинственный, как подтверждает и его имя. Сын союзника Ромула.

Анк Марций – тоже воинственный. Понимаешь, куда я клоню? Внук Нумы.

Луций Тарквиний Приск – Тарквиний Первый. Его предки переселились в Этрурию из Коринфа. Перебрался в Рим и стал царем.

Сервий Туллий – раб, но при этом сын порабощенной латинской царевны. У него загорелась голова, и все приняли его за божество.

Тарквиний Гордый – тот, которого изгнали.

(См. также: Тит Татий, Мастарна.)

Все вечно не могут запомнить имена всех этих царей. Так что, если хочешь, я покажу тебе один фокус. Представь, что ты главнокомандующий.

– Есть! – сказала Уна.

– А теперь представь, что ты отдаешь приказы: Р, Н, Т, А, Т, С, Т. «Ракета-Носитель! Территориальная Армия! Танки, Солдаты, Танки!»

После царского времени на несколько веков установилась республика, у власти были два консула, сменявшиеся ежегодно. Тем не менее высшим органом власти был сенат. Это было время войн – и с местными италийскими племенами, и с карфагенянами, а также время широкой римской экспансии.

Стать императором – непростое дело, особенно если вспомнить, что Юлий Цезарь был убит за стремление к единоличной власти. Августу это практически удалось ко времени создания «Энеиды».

– А кем он был до того?

– Урожденный Гай Октавий, внучатый племянник Юлия Цезаря. У Цезаря не было сыновей, поэтому он усыновил Октавия и сделал его своим наследником. С тех пор он по бытовавшей тогда традиции принял имя Гай Юлий Цезарь – такое же, как у приемного отца.

– Путаница получается.

– У него было прозвище Октавиан – наверное, чтобы не путать его с двоюродным дедом, а еще как несколько презрительный намек на его не столь благородное происхождение. Старший Гай Юлий Цезарь – это как раз известный нам Юлий Цезарь, в частности знакомый нам по книжкам про Астерикса, – в лавровом венке и с орлиным носом.

– Это он прибыл в Британию и сказал: «Veni, vidi, vici»? И что это произносится как английские weeny, weedy, weeky, потому что бриты выглядели как хиляки и слабаки?

Это я Уне как-то читал книгу «1066 и все такое» (1066 and All That).