Как пингвины спасли Веронику

Держу пари, эти ученые просто в бешенстве. Сначала к ним приезжает восьмидесятишестилетняя старушка, острая на язык и упрямая как осел. Потом она без спроса убегает и получает серьезные повреждения. Затем на корабле, который должен был забрать ее обратно, приплываю я – самый чокнутый внук на планете.

Хотя, сказать по правде, эти три антарктических мушкетера и сами странноватые. Больше всего мне нравится Терри, затем Дитрих, а на последнем месте Майк. Терри – симпатяжка в очках. Растрепанные светлые волосы спрятаны под капюшон. Когда она улыбается, на щеках появляются еле заметные ямочки. И глаза начинают блестеть.

– О, а я думал, что Терри – это парень, – сказал я, как только она представилась.

– Так все думают, – улыбнулась она, и на ее щеках появились ямочки. – Я легко могла бы быть парнем, – добавила она, больше рассуждая сама с собой, чем обращаясь ко мне. Терри не оправдывалась, а скорее принимала это как факт. Но ее невозможно было бы перепутать с парнем ни при каких обстоятельствах. Точно нет!

– Мне так жаль твою бабушку, – сказала она. Было видно, что это искренне. Она даже покраснела, будто в произошедшем была ее вина.

– Не переживай, – ответил я.

Это прозвучало так, будто мне все равно, поэтому я добавил: – Она сильная женщина. Кто знает, может все закончится хорошо. – А это прозвучало легкомысленно, и я сказал: – Ты отлично справилась. Спасибо, что присмотрела за ней!

Это прозвучало глупо, но я не смог придумать, что еще сказать, поэтому просто заткнулся.

Мы проведали бабулю, а потом ученые показали мне здание полевого центра. Оно совсем не маленькое, по крайней мере внутри оказалось больше, чем выглядело снаружи. Как Тардис из «Доктора Кто». У них есть компьютерная комната (скорее компьютерный чулан), некое подобие туалета с ванной, кухня и комната, которую они называют гостиной, что подразумевает под собой роскошь, которой там и не пахнет. И – что довольно удивительно – у каждого своя спальня. Там даже нашлась отдельная спальня для меня. Ладно, раньше это была кладовка, но ученые ее расчистили и поставили туда раскладушку. Честно говоря, я рад, что не придется делить комнату с бабулей. Да и вообще, у бабули уже есть сосед по комнате.

К своему удивлению, я увидел там пингвиненка – самое странное и милое существо на свете, маленький пушистый комочек с большими лапами и выразительной физиономией. Они называют его Пип. Как я понял, он живет в полевом центре уже полторы недели. Ученые относятся к этому так, будто это совершенно обыденная вещь. Честно говоря, мне это все кажется сюрреалистичным. Мне трудно осознать, что можно так жить.

– Как ты вообще решил сюда приехать? – спросил я Дитриха за чашечкой кофе, после того, как немного устроился. Дитрих тут главный, и он мне нравится. Чем-то напоминает Гэва, только больше растительности на лице и замашки иностранца. (Майк же хочет быть тут главным. И он совсем мне не нравится. Никого мне не напоминает. Разве что ведущего Пирса Моргана, только его более молодую версию.)

Дитрих гладил бороду, пока размышлял над ответом.

– Ну, знаете, как бывает. Жажда научных открытий. Мечта жить в экстремальных условиях, очарованность и восхищение тем, как существа могут приспособиться к жизни здесь. А еще возможность помогать дикой природе и окружающей среде, хотя бы как-то незначительно…

– А ты? – спросил я Майка. Майк сделал большой глоток кофе и посмотрел на меня, обдумывая свой ответ.

– Я незаменимый специалист в этой отрасли, – говорит он. – Было бы непростительно не использовать мои навыки.

Какой скромный парень (нет).

Терри закатила глаза и выразительно вздохнула.

– Как насчет тебя, Терри? – спросил я. – Зачем ты приехала на остров Медальон?

– Это работа моей мечты. Я просто очень люблю пингвинов, – просто ответила она, поправляя очки.

Остаток дня я провел рядом с бабулей Ви. Все думал о дневниках и о том, что мне нужно поскорее сказать ей что-нибудь, а то вдруг она решит помереть. У меня было время все обдумать по дороге сюда, но я все равно не могу найти подходящих слов. Гэв бы точно знал, что сказать, и сказал бы это так, как надо. Но я вообще не разбираюсь в таких вещах. Так что я просто сидел рядом с ней как придурок. Может, того, что я уже приехал сюда, будет достаточно, чтобы ей полегчало. Я очень на это надеюсь.

За ужином Майк засыпал меня вопросами:

– Итак, Патрик, чем ты зарабатываешь на жизнь?

Я нервно заерзал на стуле. Я понимаю, что не особо ему нравлюсь. Терри сказала, что он против любого нарушения привычной жизни в их полевом центре. Он только-только привык к бабуле, а теперь ему приходится иметь дело с вашим покорным слугой. Ну, держись, приятель!

– Я работаю в магазине велосипедов по понедельникам. И все, – отвечаю я.

– И все? То есть магазин – твое единственное место работы?

– Так и есть.

– Значит, за аренду жилья платит государство?

Одной фразой заставил меня смутиться.

– Майк! – одернула его Терри. – Не груби!

Майк стал крутить вилку, аккуратно наматывая на нее спагетти.