Как пингвины спасли Веронику

Любимый внук? Я что, совсем спятила?

Должно быть, у меня галлюцинации, потому что теперь я вижу, как по его лицу катятся слезы. Я снова смотрю на Пипа, чтобы убедиться в своей адекватности.

Он что – плачет из-за меня?

– Да, именно так, – отвечает Пип.

Я уверена, что он это сказал. А может и нет? Нет, вслух он ничего не произносил. Наверное, он сказал это глазами. Да, так и было. Невероятно любопытно… Я начинаю осознавать, что глаза пингвина могут многое рассказать, если только вы готовы слушать.

Мысли выпрыгивают из моего подсознания, но мне снова кажется, что они доходят до меня с помощью Пипа. Он улыбается всем своим естеством.

– Значит, ты остаешься с нами! Ты ведь теперь не умрешь, правда?

– Не умру? Кажется, это весьма поспешный вывод.

– Нет, – отвечает он без колебаний. – По крайней мере, я надеюсь, что нет.

Я польщена. Даже тронута.

– Надеешься, что нет?

Редкий дар – иметь возможность вот так разговаривать с пингвином, без слов, даже не шевеля губами.

– Посмотри на это с другой стороны, – предлагает он. Мне не терпится услышать его аргументы. – Недавно ты спасла меня, – напоминает мне Пип, – от верной смерти. Ты решила, что моя жизнь чего-то стоит, хотя я всего лишь пингвин. Так что будет справедливо, если ты позволишь мне решить, стоит ли твоя жизнь спасения. И знаешь, что я думаю? Еще как стоит!

Очень приятно услышать такое от пингвина.

– У тебя есть выбор, – продолжает он, не отводя взгляда, и проводит крылом по моей щеке. – И я очень прошу тебя сделать все возможное, чтобы выздороветь. Потому что лично я очень хотел бы, чтобы ты осталась в живых.

– Правда?

– Да! И того же хотел бы этот мужчина, ваш любимый внук, он же Патрик.

– Все никак не успокоишься из-за имени?

– А разве вся суть не в этом?

Я фокусирую взгляд на Патрике. В его глазах все еще стоят слезы. Мне сложно разобрать, что реально, а что нет.

Перевожу взгляд обратно на Пипа.

– Видишь? – говорит он. – Кто-то нашел в себе силы полюбить тебя, даже если ты изо всех пытаешься усложнить им жизнь. Тебе не обязательно быть такой одинокой.

Мне показалось или только что комнату осветил луч солнечного света?

– Прошу, – говорит он. – Поживи еще немного, и ты увидишь.

Пингвин медленно исчезает – его образ расплывается и тускнеет. Этот невероятный момент, видимо, подошел к концу. Реальная жизнь возобновила свое течение, и я чувствую, как боль снова наполняет мое тело. Но эти слова продолжают звучать у меня в голове.

Поживи еще немного, и ты увидишь.

44 Вероника

Остров Медальон

– Клянусь тебе, она совершенно изменилась.

Это голос Патрика.

– Она как будто озарилась светом. И все никак не могла отвести взгляд от этого малыша.

– Интересно, – отвечает Терри. – Возможно, она испытала на себе этот феномен – который случается с людьми, находящимися на грани жизни и смерти. Что-то вроде эйфории. Кто-то видит луч света. А кто-то… Я думаю, в случае с Вероникой таким лучом света стал Пип. Этот феномен может проявляться по-разному.

– Как бы там ни было, все это просто невероятно.

– Хотя, кажется, она немного пришла в себя, правда?

Мне действительно удается собрать силы в кулак. Возможно, я проживу еще несколько дней… Возможно даже, я проживу еще несколько лет.

Сейчас у меня совершенно не получается наслаждаться жизнью. Но я держу в голове слова, которые сказал (или не сказал?) мне Пип. Я готова дать жизни еще один шанс.

Присутствие Пипа – бальзам на душу. Даже когда мои глаза закрыты или он вне моего поля зрения, я чувствую его. Время от времени Терри поднимает его ко мне на кровать, и тогда Пип пролезает мне под руку, наслаждаясь теплом. Он вдохновляет меня не сдаваться в этой игре на выживание и каким-то образом помогает моему старому сердцу биться дальше.

Мои легкие – будто старый, изношенный воздушный шар, который наверняка лопнет, если я вдохну слишком много воздуха. Мышцы болят. Горло будто расцарапано наждачной бумагой. Совсем нет сил говорить. И сидеть тоже. Каждый прожитый день – испытание. Единственный способ развлечь себя – слушать все, что происходит вокруг. Справедливости ради, теперь я слушаю больше, чем когда-либо в жизни. Никогда еще мне не доводилось так внимательно сосредотачиваться на других.

Доброта и в самом деле сбивает меня с толку. У меня нет привычки доверять ей. Всю жизнь я думала, что люди добры ко мне, только когда хотят чего-то взамен. Обычно в наши дни им нужны только деньги.

И все же теперь я по-настоящему усомнилась в этом. Здесь, на острове Медальон, окружающие меня люди так добры, что я и представить не могла, что такое возможно. Я предполагала, что они тоже ищут выгоду, но, видимо, они добры ко мне просто потому, что это для них естественно.

Дитрих довольно часто навещает меня. Он не тратит время на пустую болтовню и не интересуется моим самочувствием. Он знает, что я все равно не смогу ответить.

– Миссис Маккриди, – радостно начинает он, – я собираюсь прочитать вам еще одну главу «Больших надежд». Уверен, вам понравится.

Он прочищает горло и начинает без лишних предисловий.