Как покупать дешево и продавать дорого: Пособие для разумного инвестора

Теория хаоса изучает скрытый порядок хаотической системы, которая выглядит случайной, беспорядочной. При этом она помогает построить модель такой системы, не ставя задачу точного предсказания ее поведения в будущем. То же самое происходит и на финансовых рынках. Сколько бы мы ни пытались сделать точное предсказание того или иного индикатора, совпадение прогноза и факта будет скорее делом удачи и случая, чем нашего «предвидения». Хотя никто не может доказать и отсутствие таких предсказательных способностей у кого-либо. Но если бы действительно существовал человек, который мог бы всегда безошибочно угадывать будущие цены, то он наверняка уже был бы самым богатым на Земле [если бы пожелал].

Первые рабочие элементы теории хаоса появились еще в XIX в., однако подлинное научное развитие эта теория получила во второй половине XX в. вместе с работами Эдварда Лоренца (Edward Lorenz) из MIT, а также франко-американского математика Бенуа Мандельброта (Benoît Mandelbrot).

Эдвард Лоренц в свое время (его работа Deterministic nonperiodic flow[102] была опубликована в 1963 г.) рассматривал, почему возникают трудности при прогнозировании погоды. До работы Лоренца в мире науки господствовало два мнения относительно возможности точного прогнозирования погоды на длительный срок.

Первый подход еще в 1776 г. сформулировал французский математик Пьер Симон Лаплас (Laplas), который позднее написал в Essai philosophique sur les probabilités (первая публикация — в 1814 г.): «Мы можем рассматривать настоящее состояние Вселенной как следствие его прошлого и причину его будущего. Разум, которому в каждый определенный момент времени были бы известны все силы, приводящие природу в движение и положение всех тел, из которых она состоит, будь он также достаточно обширен, чтобы подвергнуть эти данные анализу, смог бы объять единым законом движение величайших тел Вселенной и мельчайшего атома; для такого разума ничего не было бы неясного и будущее существовало бы в его глазах точно так же, как прошлое»[103].

Его подход был очень похож на известные слова Архимеда: «Дайте мне точку опоры, и я переверну весь мир». Лаплас и его сторонники считали, что для точного прогнозирования погоды необходимо лишь собрать максимум информации обо всех частицах во Вселенной, их местоположении, скорости, массе, направлении движения, ускорении и т.п. Лаплас думал, что чем больше человек знает, тем точнее будет его прогноз будущего.

Второй подход к возможности прогнозирования погоды раньше всех наиболее четко сформулировал другой французский математик и физик Жюль Анри Пуанкаре (Poincare). В 1903 г. в работе «Наука и метод» он написал: «Если бы мы точно знали законы природы и положение Вселенной в начальный момент, мы могли бы точно предсказать положение той же Вселенной в последующий момент. Но даже если бы законы природы открыли нам все свои тайны, мы и тогда могли бы знать начальное положение только приближенно. Если бы это позволило нам предсказать последующее положение с тем же приближением, это было бы все, что нам требуется, и мы могли бы сказать, что явление было предсказано, что оно управляется законами. Но это не всегда так; может случиться, что малые различия в начальных условиях вызовут очень большие различия в конечном явлении. Малая ошибка в первых породит огромную ошибку в последнем. Предсказание становится невозможным, и мы имеем дело с явлением, которое развивается по воле случая»[104].

В этих словах Пуанкаре мы находим постулат теории хаоса о зависимости результата от начальных условий. Последующее развитие науки, особенно квантовой механики, опровергло детерминизм (предопределенность) Лапласа.

Интересно, что задолго до Лапласа и Пуанкаре далекий от физики японский мастер-воин Миямото Мусаси (1645 г.) написал: «Ты можешь ежедневно изучать какое-либо направление, замечая, что твой дух отклоняется, но искренне считая, что стоишь на правильном пути. Однако объективно это не будет истиной. Даже следуя истинному Пути, устраняй малые погрешности, ибо в будущем они могут превратиться в большие отклонения»[105].

В 1927 г. немецкий физик Вернер Гейзенберг открыл и сформулировал принцип неопределенности, которым объяснил, почему некоторые случайные явления не подчиняются лапласовому детерминизму. Гейзенберг показал принцип неопределенности на примере радиоактивного распада ядра. Так, из-за очень малых его размеров невозможно знать все происходящие внутри него процессы. Поэтому, сколько бы информации мы ни собрали о ядре, точно предсказать, когда оно распадется, невозможно.

Аттрактор «кризис перепроизводства»

Какими же инструментами располагает теория хаоса? В первую очередь это аттракторы и фракталы.