Как рождаются и умирают монстры (СИ)

Произошедшее показалось Гермионе настолько сюрреалистичным, что ее мозг буквально затормозил все мыслительные процессы, не позволяя предпринять меры, чтобы хоть как-то скрыть наготу.

– Видишь это? – Долохов демонстративно провел палочкой по телу девушки вдоль уродливого шрама, оставленного его проклятьем во время битвы в Отделе тайн. – Я никому не сдаю напрокат эту шлюху, потому что она – по праву завоеванный трофей. Я отметил ее уже давно, и эта метка делает ее всецело только моей.

Они покинули заведение Нотта вскоре после того, как Долохов подверг ее публичному унижению. Конечно, большинство из присутствующих уже видели ее голой во время торгов, но то, что сделал сегодня Долохов ударило по Гермионе куда сильнее, чем в тот, первый раз. Ведь он не просто раздел ее, а акцентировал внимание на ее отвратительном шраме, которого она жутко стеснялась с момента, как получила этот «подарок».

Долохов был прав, вечер оказался богат на скверные события. Гермиона чувствовала себя полностью опустошенной. Будто стервятники, тяжелые мысли терзали ее измученный разум. Она думала о погибшей Чжоу, до боли прикусывая щеку со внутренней стороны, чтобы не заплакать от горя. Испытанное унижение подливало масла в огонь, напоминая ей о том, что она благодаря особому обращению Долохова позволила себе забыть – какого ее место в магическом мире.

Но особо давящее чувство на нее оказал случившейся прямо перед глазами торг за одну из рабынь. Мальсибер легко распрощался с той девушкой, потому что она ему надоела, и Гермиона задумалась над своей судьбой. Конечно, Долохов мягок с ней, можно даже сказать добр, но как долго это продлится? Она вполне может надоесть ему, как та рабыня Мальсиберу. Сейчас ему нравятся шатенки, но ведь когда-то могут приглянуться, например, блондинки. Какая участь ждет ее, когда это произойдет? Станет ли она таким же предметом для обмена между Пожирателями Смерти, или Долохов просто сдаст ее в один из борделей Нотта, где она вынуждена будет ежедневно ублажать десятки разного рода извращенцев?

Она слишком расслабилась, позволила Пожирателю Смерти занять значимое место в ее жизни, пусть и интересными, но на деле совершенно бессмысленными разговорами отнимая время от по-настоящему важных вещей – поиска способов, как вернуть магию и выбраться из поместья, чтобы воссоединиться с Сопротивлением, которое, как она теперь знала, не было уничтожено до конца. Она должна скорее приступить к реальным, значимым действиям, а не тратить драгоценные минуты, развлекая Долохова дискуссиями на отвлеченные темы.

Ей необходимо мобилизовать все силы на борьбу, пока еще не слишком поздно, пока еще не все ее соученики перемолоты жерновами тоталитарной диктатуры, построенной безжалостным безумцем.

Разрываемая тревожными мыслями, Гермиона понуро плелась подле Долохова по коридору поместья, которое она по своей наивности чуть не стала называть домом.

Она была полностью погружена в себя, когда вдруг настойчивый голос Долохова прервал разносящийся по коридору глухой звук шагов, создаваемый двумя парами ног.

– Лапонька, ты как? – спросил он, мягко приобняв ее за плечо.

– Я… в порядке… – проговорила Гермиона, не смотря в его сторону.

– Ладно. А теперь честно, в какой степени тебе хреново?

Гермиона тихо вздохнула. Разумеется, за все это время он успел изучить ее достаточно хорошо, чтобы без особых усилий уловить ее состояние по интонации и языку тела.

– Терпимо, – ответила она, попытавшись придать голосу как можно больше уверенности.

Они молча дошли до спальни, а когда вошли внутрь и Гермиона направилась в сторону шкафа, где лежала ее ночная рубашка, Долохов произнес:

– Я знаю, какой сегодня день.

Нахмурившись, девушка повернулась к нему.

Что еще он придумал?

– Какой?

Некоторое время Долохов бродил взглядом по ее лицу, в его глазах читалась неуверенность, будто он хотел что-то сказать, но никак не мог решить, нужно ли это озвучивать. Наконец, он шумно выдохнул и произнес:

– Знаешь, мне все это в новинку. Раньше мне никогда не приходилось думать о ком-то, кроме себя… Но… события последних нескольких месяцев были полны разных… неожиданных обстоятельств….

Гермиона напряглась, как она делала каждый раз, когда Долохов начинал вести себя необычно, потому что, как правило, за этим следовало что-то неприятное для нее. И сейчас он выглядел подозрительно нерешительным, прерываясь на длительные паузы, чтобы подобрать слова. Пока он говорил, его ладони и пальцы то соединялись в разных жестах, то разъединялись вновь, а взгляд блуждал по комнате, надолго нигде не останавливаясь.

– И я надеюсь, тот факт, что это была не совсем моя идея, не сделает это подарок менее… значимым для тебя.

Девушка растерянно наблюдала за стоящим напротив мужчиной и в ее голову начала закрадываться совершенно абсурдная на первый взгляд мысль, что перед ней стоит кто угодно, но не тот Пожиратель Смерти, который профессионально манипулировал ею все это время.