Как рождаются и умирают монстры (СИ)

Но, пожалуй, самым жутким для него предположением о будущем было то, что он может остаться совсем один. Раньше его эта перспектива бы даже не напрягла, одиночество было для него нормой. Однако сейчас, когда он познал настоящую дружбу и искреннюю любовь, он до ужаса боялся потерять это все.

Конечно, Роули не самоустранится из его жизни сразу, но это вполне предсказуемо когда-нибудь, да произойдет, ведь он наверняка сделает предложение своей девушке, они поженятся, заведут детей и, как знать, может вообще будут жить среди магглов. Эдвард, вероятно, после победы вернется в Венгрию, оставив его без поддержки и мудрых советов. И тогда у него останется только Гермиона, что очень хорошо, но…

Последнее время он стал все чаще задумываться, а останется ли она с ним, когда у нее будет выбор? Ведь сейчас Антонин нужен ей, как защитник и соратник в борьбе с Темным Лордом. А что будет потом, когда в его защите отпадет необходимость? Когда она сможет сама решать, где жить… и с кем. Ей всего двадцать, он годится ей в отцы. А еще он преступник. Убийца. Даже насильник (хоть это и было всего однажды, и он уже столько раз извинялся перед ней за это, а она лишь отмахивалась, убеждая, что все забыто). Едва ли она таким видела своего идеального принца на белом коне. По правде говоря, Антонин не мог придумать ни одной причины, почему бы ей нужно было оставаться с ним, когда все закончится.

Да, очевидно, победа принесет счастье многим членам Сопротивления. Но не ему. Если он не погибнет от рук орденовцев или не окажется в тюрьме, то станет просто стареющим, бесполезным отщепенцем, в пустом замке которого со временем будет все меньше и меньше гостей, пока они не перестанут приходить вовсе. А потом его просто забудут.

– Энджи рассказала мне о том, что вы задумали, – Роуз скрестила руки на груди, как она делала всегда, когда на горизонте маячила угроза ссоры.

– Мне все равно, что рассказала тебе твоя сестра. Я не стану посвящать тебя в детали, – бросил Роули в ответ. – И я совершенно не понимаю, зачем тебе это. Ты все равно ничем не сможешь помочь. Ты просто маггла.

Торфинн пожалел о сказанном через секунду после того, как произнес последнее слово, но было уже поздно извиняться – лицо Роуз ожесточилось, губы сжались в тонкую линию, и мужчина уже ожидал, что сейчас она обрушит на него весь гнев, который, наверняка, клокотал в ней. Но неожиданно для него, девушка безвольно опустила руки вдоль тела и произнесла:

– Ты прав, я ничем не могу помочь. И это выводит меня из себя. Ты ведь знаешь, что я не из тех людей, которые в трудные времена отсиживаются в стороне и ждут, пока все закончится. Я всегда в центре событий, оказываю посильную помощь. А сейчас я… совершенно бесполезна. Мне остается только надеяться, что план, который вы разработали, достаточно продуман, чтобы ты остался жив.

По мере того, как она говорила, голос Роуз постепенно стихал, пока не стал едва слышимым. Когда она замолкла, Торфинн подорвался с места и, в миг оказавшись рядом с девушкой, обнял ее за плечи.

– Идеальных планов не бывает. Всегда есть вероятность провала на любом из этапов. Но я могу дать тебе слово, что приложу все усилия, чтобы после битвы вернуться домой… Вернуться к тебе, – произнес он, и Роуз заглянула ему в лицо. – И не говори, что ты бесполезна. До встречи с тобой моя жизнь была пуста, но благодаря тебе она обрела смысл. И пусть по твоим жилам не струится магия, для меня ты самый ценный человек во Вселенной.

– Ты что, действительно пообещал ей остаться в живых?

– А что еще я мог сказать? – Торфинн пожал плечами. – У нее вчера был такой вид, как будто она меня уже похоронила. Она и так переживает. Я не мог сказать, что миссия почти суицидальная. Это бы добило ее окончательно. Но знаешь, в какой-то степени я рад, что она маггла.

– Неужели? И почему же?

– Она всегда рвется в бой. И будь она волшебницей, то наверняка захотела бы вступить с ним в схватку. А ты сам знаешь, насколько он силен.

– Ну спасибо тебе, Финн, – тяжело вздохнув, проговорил Долохов. – У тебя просто талант мотивировать.

– Кроме шуток, Тони. Если кому и под силу победить его, то только тебе, – Торфинн улыбнулся. – Мне до сих пор иногда вспоминается тот твой Круциатус, который ты бросил «вполсилы».

Антонин хмыкнул и первым прошел через дверь, ведущую к общественной точке аппарации, используя которую они с Роули переместились к замку Темного Лорда.