Какие они разные… Корней, Николай, Лидия Чуковские

А как ты? Был ли ты участником или свидетелем великолепных событий[89], происходящих сейчас под Ленинградом? Был ли в Ленинграде? Напиши. Как поживает Азаров? Что поделывает Крон? Что откалывают Амурский и Мирошка? Как Оленька Берггольц? Родила ли Кетлинская?

Я неоднократно говорил с Шурой Штейном о твоей судьбе. Он, по-моему, сделал всё, что мог. Но дело повернулось пока неудачно… Очень, очень хочу тебя видеть.

А как Зина (лицо вымышленное) и ее муж (лицо отнюдь не вымышленное)? Где они? Если видаешь их, напомни им обо мне и передай привет.

Толя, милый, пожалуйста, пиши мне.

Очень тебя любящий

Н. Ч.

P. S. Письмо это написано после суточного дежурства по камбузу, а потому несколько отдает льняным маслом.

Н. Ч.»[90]

В конце письма речь идет о хлопотах Тарасенкова по переходу из газеты, где он работал. Что заставляло Анатолия Кузьмича добиваться перевода, видно из воспоминаний Николая Корнеевича:

«Газета Ладожской флотилии была большая, на четырех полосах, выходила часто, и всю ее – от первой строчки до последней – делал Тарасенков.

Он не был ее редактором; он числился всего лишь литсотрудником. Редактором был некий старший политрук Бочаров[91], небольшой рыжеватый человек с помятым лицом, бездельник, пьяница, самодур и мелкий тиран. Всю работупо газете он взвалил на одного Тарасенкова, и за это возненавидел Тарасенкова жгучей мстительной ненавистью. Он никак не мог простить Тарасенкову, что тот умнее его, и образованнее, и гораздо трудоспособнее, и изобретательнее, и политически грамотнее. Как ни старался Тарасенков ему угодить и его умилостивить – писал за него все передовицы, принимал по ночам корреспонденции ТАСС, заполнял газету своими статьями, стихами, заметками, правил неграмотные рукописи, проводил совещания военкоров, держал корректуры, – все было напрасно; тот только пуще ненавидел его и, пользуясь своим положением начальника, теснил и угнетал его, как только мог».

Николай Чуковский дошел до Берлина. В 1946 г. писатель демобилизовался и вплотную приступил к работе над самым масштабным своим произведением – романом «Балтийское небо».

Глава 4 А земляника цвела

Обрести свой дом

Как уже было сказано, в 1938 году Корней Иванович перебрался на постоянное жительство в Москву, получив квартиру в самом центре столицы, на улице Горького, и дачу в Переделкине.

Начавшаяся война забросила писателя в Ташкент, но в январе 1943 года он выезжает в Москву, а по прибытии в столицу начинает оформлять вызов для снохи и ее детей. 22 марта 1943 года писатель фиксирует в дневнике: «Приехали Марина с Татой и Гулькой». Осенью того же года приезжает из эвакуации Лидия Корнеевна с дочерью. В небольшой квартире становится тесно.

Марина Николаевна ищет жилье. Ей удается снять комнату неподалеку, на 5-й Тверской-Ямской. Однако приехавший в командировку Николай Корнеевич решает: здесь жить нельзя (комната сырая) и находит для своего семейства новое пристанище: комнату в квартире № 5 в доме № 15 по улице Арбат. Именно об этом жилье он написал А. К. Тарасенкову 22 января 1944 года. А через семь месяцев, 19 августа, сообщил другу:

«Дорогой Толя!