Kalip

После настойки, стресса и всего вместе взятого Кай чувствовал слабость и тупую отстраненность от всего происходящего. Он даже не сопротивлялся, когда евнух раздел его, сорвав остатки порванной одежды, снял оставшиеся драгоценности и потом, прислонив к стенке душа, вымыл всего с гелем и губкой. Затем вынул оттуда, вытер и положил на стоящий здесь же невысокий диванчик без спинки. Он внимательно осмотрел все его гематомы и побои и всё смазал содержимым разных баночек, сделал небольшой массаж сведенным мышцам и особенно тщательно нанёс на побитое лицо и губы странно пахнущие мази. Затем, облачив его в лёгкую тунику и штаны, довёл до кровати. Потом опять заставил выпить всё содержимое чашки с горячей и пахучей жидкостью, после которой Кай провалился в сон без мыслей, воспоминаний и сновидений.

Максуд был доволен своей работой. Он привёл себя в порядок и пошёл в покои Аршада. Там он застал Гифара. Аршад сразу прекратил с ним разговор, обернувшись к евнуху:

— Как он?

— Великого Аршада волнует физическая или моральная сторона вопроса вашего пленника?

— Хватит! — потом Аршад смягчился, — как он?

— Физическая часть — конечно, красоту его тела и лица немного испортили, но не смертельно. Думаю, за неделю всё заживет. А вот душевная… когда он очнулся, у него было что-то вроде истерики… но мои чудесные настойки решили на сегодня эту проблему. Сейчас он спит.

— Завтра доложи мне о его состоянии, — Аршад помедлил. Но всё-таки задал мучивший его вопрос, — почему он потерял сознание, они слишком сильно избили его?

— Нет. Это не из-за физических факторов. Он, конечно, сильный и смелый мальчик, но, в то же время, он хрупок и слаб… неужели ты этого не видишь? То, что они начали делать с ним — он не вынес этого, их прикосновений и понимания происходящего, — евнух помедлил, и более эмоционально добавил, — Да он потом в душе сидел, грязь эту с себя смывал, и трясло его от всего этого, — Максуд замолчал, оставшись довольным тем, что высказал всё, что хотел.

— Гифар, этих людей, которые прикасались к нему, немедленно отправь на фронт. И чтобы никогда они больше ко дворцу не приближались и подле меня не были.

Гифар поклонился, поняв приказ.

Максуд тоже поклонился Аршаду и обычным тоном произнёс:

— Кого вам сегодня прислать в комнату для утех? — но, увидев чёрные глаза Аршада, осёкся и уже дружеским тоном спросил, — принести настойку для сна?

— Да, и посильнее.

***

Утром Кай очнулся от щебетания птиц за окном, лёгкий ветерок колыхал невесомые шифоновые занавески на открытых окнах. Благоухание цветов из сада заполняло его комнату вместе с игривыми лучиками света, зайчиками играющими на хрустале люстры и позолоте лепнины на стенах.

Но всё это для него померкло в своей красоте. Он безразлично обвёл взглядом эту роскошную комнату. Медленно встал с кровати, чувствуя, что от вчерашнего напряжения и побоев болит всё тело, пошатываясь, добрёл до ванной. Там, в огромном зеркале увидел своё отражение: лицо со следами побоев на скуле и опухшие, разбитые губы. Приподняв тонкую тунику, увидел посиневший живот в области солнечного сплетения и следы на бёдрах, явно от пальцев. Ему опять стало мерзко.

Когда Максуд заглянул к нему в спальню, он застал его лежащим в кровати и смотрящим безразличным взглядом в потолок. Максуда это не удивило. Примерно такое он и предполагал увидеть. С Максудом пришли слуги — принесли еды и чашку с пахнущей настойкой.

— Мой мальчик, тебе нужно поесть.

Евнух присел на его кровать и, взяв его за плечи, стал приподнимать.

— Я не хочу есть, — голос прозвучал хрипло, значит, он всё-таки его вчера сорвал этим пением, понял Кай.

Максуд тоже это услышал и нахмурился.

— Тогда выпей лекарства, тебе станет легче, и для голоса я сейчас приготовлю целительное снадобье, за несколько дней всё восстановится.

— Я не буду ничего пить. Оставь меня.

Кай отвернул голову от евнуха и безжизненным взглядом стал смотреть в противоположную сторону. Максуд всё понял. Он приказал слугам уйти.

— Я хочу вернуть тебе то, что ты вчера потерял, — Максуд достал крестик, но уже на новой цепочке.

Взгляд Кая оживился, Максуд надел ему крест обратно на шею.

— Спасибо, — прошептал он, а затем его взгляд опять потух, и он отвернулся.

Максуд тяжело вздохнул и пошёл в покои к Шейху.

Аршад ждал его прихода.

Евнух слишком хорошо изучил своего господина, и хоть тот и ничем не выражал своего нетерпения, но Максуд видел, что Шейх весь на взводе.

— Как ваше здоровье, мой повелитель? — евнух почтительно склонил голову.

— Хватит, Максуд. Как он? Что ты молчишь? Говори!

— Он сорвал голос, хрипит. Но это не самое плохое. Голос я ему восстановлю.

— А что плохое…

— Он ничего не хочет. Отказывается есть и пить. Но это нормально в его положении после всего произошедшего. Тем более, он же не знает, будет сегодня продолжение или нет.

Аршад решительно пошёл к двери, Максуд и Гифар молча последовали за ним.