Камень в моей руке

— Ты пробовал? — спросил я.

— Разумеется, нет.

— Тогда почему ты так уверен?

— Потому что не требуется прыгать с верхнего этажа небоскреба, чтобы понять, что от тебя останется только мокрое пятно на асфальте. Это Шварцвальд. Из тюрьмы проще сбежать, чем из этой клиники.

— А Вагнер? Он же вроде как на нашей стороне?

— Кто? Вагнер? — усмехнулась Фрида. — Вот уж на это бы я ставку точно не делала. Какие у них счеты с профессором, я не в курсе, но покрывает он наше шапито явно не из любви к несчастным больным деткам.

— Ну, значит, можно подкупить его, чтобы он вывел нас за стены замка.

— Чем? Пайком каши? — хмыкнула Фрида. — Но даже если тебе каким-то чудом удастся выбраться из замка, дальше-то что? Вокруг лес и горы.

— До станции не так уж далеко, дойдем за пару часов.

— Ну конечно. Да нас тут же изловят и отправят обратно! Снова в третий корпус?! Ну уж нет, я — пас! — и Фрида, усмехнувшись, отошла — но не настолько далеко, чтобы не слышать наш разговор.

— А ты что думаешь? — обреченно спросил я Ранбира.

— Здесь мой дом, мои друзья. А там, снаружи, меня никто не ждет… Но ты прав — мир должен узнать о том, что творится в Шварцвальде. Так что если у тебя хватит решимости довести все до конца, я готов помочь, — и мы пожали руки, скрепляя уговор.

Как оказалось, Ранбир неплохо ориентировался в лабиринте переходов подземелья и знал один тайный лаз в северной стене: Вагнер несколько раз брал его и Бена с собой, чтобы перетащить в лабораторию новое оборудование. Видимо, шайке Бешеного Гуго проход в эту часть подземелья был закрыт, а может, Вагнер просто не нагружал их грязной работой. А значит, оставалось только выкрасть у Вагнера ключи — он всегда носил их с собой, в большой связке у пояса. Проблема была в том, что в подземелье спускался он не так часто, и когда это произойдет в следующий раз, угадать было невозможно. Поэтому мы с Ранбиром условились по очереди подкарауливать его, из-за угла наблюдая за дверью лаборатории профессора Стрейджлава.

Прошло два дня, а он так и не появился. Меня уже просто злость брала. Это только в книгах сидеть в засаде — занятное и щекочущее нервы приключение. На деле же это оказалось скучно до зевоты. И жестко. Спустя полчаса начинаешь ерзать, пытаясь занять наименее неудобное положение, через час затекает спина и ноги, а через два ты уже проклинаешь все на свете. Но вот, когда я почти утратил надежду и чуть не покрылся мхом и плесенью от сырого воздуха подземелья, раздались быстрые уверенные шаги. Я осторожно выглянул из-за угла. Это был не Вагнер. Белая Фурия собственной персоной. Замешкавшись буквально на пару секунд, она решительно распахнула дверь в лабораторию.

Меня распирало от любопытства, так что я покинул наблюдательный пункт и подкрался поближе, чтобы слышать, что там происходит.

— Профессор Стрейджлав, как прикажете это понимать?

— Добрый день, мадам Фавр. Или что там снаружи…

— Я еще раз спрашиваю: с какой стати вы прячете ребенка? Вместо того, чтобы приказать Вагнеру запереть его в карцере до моего возвращения.

— Я никого не прячу, — возразил Стрейджлав. — Если вы о том мальчике, которого он притащил ночью, то он крайне нужен мне для завершения эксперимента.

— Баснями о котором вы кормите меня на протяжении уже трех лет! Однако никаких конкретных результатов я так и не увидела!

— Вы даже представления не имеете, о чем идет речь, — свистящим шепотом ответил старческий голос. — Я стою на пороге величайшего открытия.

— Так, может, пора уже сделать шаг вперед? — язвительно поинтересовалась мадам Фавр. В ответ раздался лишь грохот разбившихся склянок. — Спокойнее, профессор, вы, кажется, забываетесь!

— Нет, это вы, мадам Фавр, похоже, забыли, кто создал формулы десятков препаратов и вакцин, которые пополнили счет Шварцвальда — и ваш лично! — на неприлично большую сумму. Взять хотя бы «Оруэлло» — чудодейственная сыворотка, которая за ночь преображает кожу и стирает следы нескольких лет. Только есть один ма-аа-аленький секрет: стоит прекратить пользоваться этим волшебным средством, как свежее личико хорошенькой девушки станет напоминать морду шарпея. В чем же секрет? Боюсь, у вас будут серьезные проблемы с законом, если станет известно, что изготавливается сыворотка из спинного мозга и желез бедных, замученных…

— Прекратите! Немедленно замолчите! Еще хоть слово, и я заживо сгною вас в этом подземелье!

— Ну, на тот свет я отправлюсь не один. Компанию мне составит славная девчушка по имени Дита. Которая, не получив ежедневной дозы лекарства, рискует споткнуться, упасть и разбиться вдребезги, — раздался визгливый, истерический смешок. — Стеклянная Баронесса — так, ведь, кажется, ее прозвали дети в замке? Так что, мадам Фавр, не стоит угрожать мне. Покиньте лабораторию и дайте мне спокойно закончить подготовку к эксперименту.

— Но я могу хотя бы просто поговорить с ним?