Каменка

Это было въ август 1825 года. Незадолго передъ тмъ, навстивъ свою невсту, Мишель побывалъ въ Кіев и отъ тамошнихъ членовъ узналъ, что ихъ союзъ открылъ существованіе двухъ другихъ тайныхъ обществъ:- «Соединенныхъ славянъ» и «Варшавскаго патріотическаго». Славяне тотчасъ слились съ союзомъ. Польское общество колебалось. Здсь были громкія имена: князь Яблоновскій, графъ Солтыкъ, писатель Лелевель и членъ другаго, виленскаго общества «иларетовъ» — Мицкевичъ.

Патріоты-поляки, на первыхъ же совщаніяхъ съ русскими, основой общаго согласія выставили возвратъ Польш границъ втораго раздла, и самую подчиненность польскихъ земель Россіи желали отдать на свободное ршеніе своихъ губерній. Въ этихъ переговорахъ участвовалъ и Мишель.

— Никогда! — вскрикнулъ, услышавъ о польскихъ требованіяхъ, Пестель: Россія должна быть нераздльна и сильна.

Мишель также съ этой поры сталъ за нераздльность Россіи.

Вс знали, что Пестель, изъ-за этого вопроса, недавно здилъ въ Петербургъ, гд между прочимъ долженъ былъ провдать о дятельности сверныхъ членовъ, и что теперь онъ былъ подъ Кіевомъ, на личномъ и окончательномъ свиданіи съ польскимъ уполномоченнымъ, Яблоновскимъ. Въ Каменк нетерпливо ждали его, съ отчетомъ объ этомъ свиданіи.

— Да не махнулъ-ли нашъ президентъ опять на сверъ? — сказалъ гостямъ Василій Львовичъ: а то, пожалуй, захалъ опять на отдыхъ въ свое поэтическое Mon Bassy….

Такъ самъ Пестель называлъ, въ шутку и въ память «M'editations po'etiques» Ламартина, — Васильево, небогатую и глухую смоленскую деревушку своей матери, гд старикъ Пестель, нкогда грозный и неподкупный генералъ-губернаторъ Сибири, проживалъ теперь въ отставк, въ долгахъ и всми забытый. Между членами союза ходила молва, что въ Васильев есть озеро, а на озер укромный, зеленый островокъ, и будто Павелъ Иванычъ, этотъ новый русскій Вашингтонъ, какъ называли тогда Пестеля, навщая родителей, любилъ уединяться на этомъ островк, мечтая о будущемъ пересозданіи Россіи, и даже, какъ увряли, писалъ французскіе стихи.

— Этакъ онъ своего соперника, Рылева, заткнётъ за поясъ! — говорили злые языки.

— Неронъ тоже служилъ музамъ, — прибавляли завистники.

Вс эти толки сильно смущали и бсили Мишедя, и онъ, съ неописанною радостью, узналъ, что въ «одну изъ субботъ» Пестель наконецъ явится на създъ въ Каменку, съ послднимъ, ршительнымъ словомъ поляковъ.

Пестель пріхалъ.

Члены тульчинской, васильковской и каменской управъ были въ сбор. Субботнія засданія, по обычаю, происходили въ кабинет Василія Львовича Давыдова. Александръ Львовичъ уже нсколько недль отсутствовалъ по дламъ другаго имнія. Женская часть общества Каменки не подозрвала причины этихъ създовъ. Гости Василія Львовича являлись, какъ бы на отдыхъ, въ конц недли, присутствовали при общемъ ча и ужин, бесдовали въ кабинет хозяина или на верху, и на другой день. посл завтрака или обда, разъзжались.

Мишелю отводили на верху ту комнату, гд, четыре года назадъ, гостилъ Пушкинъ, нын находившійся въ ссылк, въ псковской деревн родителей. Изъ оконъ этой комнаты, обращенной въ тнистый, теперь роскошно-зеленющій садъ, Мишель, въ безсонныя ночи, мечтая о Ракитномъ и о своей невст, прислушивался къ шуму мельничныхъ колесъ, на Тясмин, но он молчали.

— Что съ вашей мельницей? — спросилъ онъ какъ-то Василія Львовича.

— Старый мельникъ умеръ, — отвтилъ тотъ: колеса и весь ходъ разстроились, теперь ее починяетъ англичанинъ-механикъ.

— Откуда взяли?

— Гревсъ присладъ изъ Новомиргорода…. умлый и способный — изъ вольноопредляющихся солдатъ.

Въ одинъ изъ пріздовъ, гуляя по саду, Мишель увидлъ этого воина-механика и сперва не обратилъ на него особаго вниманія: солдатъ, какъ солдатъ, вжливый, приличный, въ бломъ кител, съ унтеръ-офицерскими погонами, и въ блой же, безъ козырька, на-бекрень, фуражк. Встртясь съ офицеромъ, солдатъ снялъ фуражку и, вытянувшись во фронтъ, прижался къ дереву, пока тотъ, кивнувъ ему, прошелъ мимо. Въ другой разъ Мишель замтилъ этого механика во двор, черезъ который тотъ несъ въ кузницу какую-то желзную, мельничную вещь. Теперь онъ его разглядлъ лучше. Механикъ былъ, въ полномъ смысл, красавецъ, — англійскаго образца: блолицый, сильный и статный, съ рыжеватымъ отливомъ густыхъ, коротко-остриженныхъ волосъ, въ бакенбардахъ, веснушкахъ, съ нсколько длинными передними зубами и вздернутою верхней губой. Его красивый, мясистый ротъ гордо улыбался, а большіе, свтло-срые глаза смотрли смло, даже нагло.

Женской части общества Каменки этотъ механикъ, оказавшійся образованнымъ человкомъ и даже любящимъ музыку, былъ знакомъ. Онъ починялъ хозяйкамъ замочки къ ридикюлямъ, выпиливалъ тамбурныя иголки и вязальные крючки, склеивалъ дтямъ игрушки, и вообще оказывалъ разныя услуги, за что бывалъ приглашаемъ, на женскую половину, къ чаю и кофе.