Каменное сердце

— Сосредоточьте все внимание на мишени, — обратился он к помощнику Дирика, — а не на стреле. Думайте только о ней и отпускайте тетиву. А теперь попробуйте.

Сэм взял у него лук, натянул тетиву немного дальше и выпустил стрелу. Чуть вспорхнув в воздух, она нырнула наконечником в траву не столь уж далеко от стрелка. Дэвид рассмеялся и хлопнул себя по ляжке. Фальстоу едко улыбнулся.

— Отличная работа, Фиверйир, — съехидничал Дэвид. — В прошлый раз стрела просто свалилась с лука!

— Я безнадежный ученик, — печально рассмеялся молодой клерк.

— Не обращайте внимания на Дэвида, — заметил Хью. — Целые годы упражнений уходят на то, чтобы укрепить мышцы и правильно натягивать лук. Но научиться стрелять из лука способен любой человек… Вот видите, у вас уже получилось чуть лучше!

— Да уж, дело это нелегкое, — вздохнул Сэмюель.

— «Обучение стрельбе есть труд, этот спутник всякой добродетели», — привел я цитату из «Токсофилуса».

Кертис посмотрел на меня с интересом:

— Так вы прочитали книгу, мастер Шардлейк? Вам понравилось?

— У автора есть несколько метких фраз.

— Это великая книга, — искренне заявил Хью.

— Я бы все же не стал наделять ее подобным эпитетом, — возразил я. Мне вдруг бросилось в глаза, что Хью и Дэвид свежевыбриты: темная щетина хозяйского сына превратилась лишь в легкую тень на щеках, в то время как на шее Кертиса обнаружился небольшой порез возле одного из шрамов. — Быть может, нам удастся обсудить сочинение мастера Аскэма позднее.

— Мне бы очень хотелось этого, мастер Шардлейк. Я не так часто получаю возможность поговорить с кем-то о книгах. Дэвид-то едва умеет читать, — заявил Хью шутливым тоном, за которым пряталась колкость.

Хоббей-младший нахмурился.

— Но стреляю я лучше тебя, — проговорил он. — Вот, Фиверйир, давайте я покажу вам, как стреляет по-настоящему сильный лучник!

Он поднял из травы собственный лук. Подобно луку Хью, это оружие также было превосходной работы, хотя и не настолько хорошо отполировано.

— Экое достижение для юнца, — небрежно бросил Барак.

Дэвид нахмурился, не зная, шутит он или нет, после чего натянул тетиву, нагнулся вперед, распрямился и выпустил стрелу. Просвистев в воздухе, она поразила мишень в нескольких дюймах от центра.

— Вообще-то, вышло похуже, чем у Хью, — заметил Фальстоу с легкой улыбкой.

Хоббей-младший подступил к управляющему:

— Я сильнее его. Поставь мишени подальше, и я легко его одолею.

— На мой взгляд, ваш спор не имеет смысла, — обратился я к обоим юношам.

— Автор «Токсофилуса» утверждает, что важна не только дальность, но и меткость. Вы оба отлично стреляете, и если одному лучше удается одно, а другому — другое, то какое это имеет значение? Зачем препираться понапрасну?

— Мы с Дэвидом последние пять лет постоянно шутим и препираемся, сэр, — устало произнес Кертис. — Это касается не только стрельбы из лука. А скажите мне, — добавил он с искренним интересом, — что вам не нравится в «Токсофилусе»?

— Любовь его автора к войне. И в его похвалах королю есть некое угодничество, — ответил я.

— Но разве благоразумным людям не следует поощрять военные искусства, чтобы защитить себя? — со спокойным упорством проговорил Хью. — Или мы должны позволить французам вторгнуться к нам и распоряжаться здесь, как у себя дома?

— Разумеется, нет. Однако надо спросить себя о том, как вообще дошло до этого. Если бы король в прошлом году не вторгся во Францию…

— Сотни лет Гасконь и Нормандия принадлежали нам! — воскликнул юноша, и я впервые услышал в его голосе неподдельную страсть. — Право на эти земли досталось нам по наследству от норманнов, прежде чем эти выскочки, эти французишки начали именовать себя королями…

— Так говорит король Генрих.

— И он абсолютно прав.

— Хорошо, что отец не слышит тебя сейчас, — проговорил Дэвид. — Ты же знаешь, что он все равно не отпустит тебя в солдаты. Ну зачем тебе эта армия?

— Тут, к моему удивлению, голос младшего Хоббея обрел просительную интонацию. — А с кем я без тебя буду ездить на охоту? — Дэвид повернулся ко мне. — Сегодня утром мы выезжали, и наши борзые загнали с полдюжины зайцев. Хотя мой пес быстрее и больше, чем у него…

— Успокойся, — оборвал его Хью с внезапным раздражением. — От твоего бесконечного «Кто из нас лучше?» меня уже мутит!

Хоббей был явно задет:

— Но состязание представляет собой смысл жизни. Все джентльмены…

— Хватит болтать чушь! Много ты понимаешь!

Глаза Дэвида округлились от обиды. Я подумал, что он вот-вот разразится слезами.

— Довольно уже, замолчите оба, — отрезал Фальстоу.

К моему удивлению, он говорил так, будто обладал властью родителя. И оба юноши немедленно подчинились.

— Прошу вас не спорить, — с внезапным чувством произнес Фиверйир, и его кадык заходил вверх-вниз. — Вы же братья, христиане…

И тут Сэма прервал громкий голос, выкрикнувший его имя. По лужайке шел Дирик. Он был явно рассержен, и лицо его побагровело, чуть ли не сравнявшись цветом с огненной шевелюрой.