Каменное сердце

Мы упорно продвигались вперед, и, когда перед самым вечером оказались в Гилфорде, некоторые из рекрутов уже изнемогали от усталости. Через город мы прошли без остановки. Что касается местных жителей, то лишь мелкая ребятня бегала с приветственным писком возле колонны солдат, а взрослые по большей части ограничивались одними взглядами: не одна сотня военных прошла по их улицам за последние несколько недель.

Вскоре после этого мы поднялись на гребень холмов из песчаника, а затем спустились в речную долину. Около шести солнце начало клониться к закату. Мы наконец увидели в колыбели холмов Годалминг, увенчанный шпилем большой церкви. Возле ведущих на луг ворот нас ожидал какой-то человек, внимательно смотревший в нашу сторону. По данному Ликоном знаку строй рассыпался, и утомленные солдаты повалились на обочину отдыхать.

— На этом поле они разобьют лагерь и заночуют. Я оставляю Снодина командовать, — пояснил мне Джордж. — А мы с казначеем поедем в город купить продовольствие, и мне нужно еще поискать новую обувь. Некоторые из наших людей здорово хромают.

— Да, я тоже это заметил, — кивнул я.

— Скорее всего, придется дорого заплатить за сапоги. Торговцы жиреют на этой войне. Я вернусь, чтобы заночевать в лагере, но вы со своими друзьями сможете поехать со мной и подыскать себе гостиницу. Мы можем подобрать вас завтра утром на главной дороге. В шесть утра, нам приходится торопиться.

— Мы будем готовы, — пообещал Дирик, такой же пропыленный и усталый, как и я.

Мы въехали в Годалминг. Ликон и его казначей, оставив нас, отправились на поиски мэра, а мы стали искать свободные места в гостинице. Постоялые дворы по большей части были переполнены, но в конце концов мы нашли где остановиться. Впрочем, Бараку опять пришлось делить спальню с Сэмом. Поднявшись в собственную комнату, я стащил с ног сапоги и растянулся на тюфяке, на сей раз набитом пером. Глаза мои уже совсем закрывались, когда в дверь постучали и на пороге появился Джек.

— Давайте сходим в город, — предложил он. — И где-нибудь там перекусим. Перспектива провести весь вечер с Фиверйиром меня пугает.

Я с трудом поднялся, скривившись от боли в натруженных ногах и пояснице:

— Как и меня общество Дирика.

Мы нашли еще одну гостиницу, в которой кормили лучше, чем на вчерашнем постоялом дворе. Особенно приятно было, что на этот раз не пришлось трапезничать в обществе Винсента и Сэма. Однако, когда мы снова оказались на улице, я ощутил сильное желание побыть в одиночестве: уже три дня я не оставался наедине с самим собой.

— Вот что, загляну-ка я в церковь, — произнес я.

— Неужели решили помолиться? — удивился мой помощник.

— В церкви отлично думается.

Джек вздохнул:

— Понял. Ладно, а я, стало быть, вернусь назад, небось Фиверйир там без меня уже заскучал.

Пройдя по главной улице, я вошел в храм. Царившая под сводами тишина навевала воспоминания детства, ибо эта церковь оставалась настолько традиционной, насколько сие позволял закон. Лучи вечернего солнца пронзали цветные стекла западного окна, окрашивая интерьер в бледно-розовый цвет. В приделе священник проводил поминальную службу.

Я медленно шел вдоль нефа и вдруг заметил в противоположном приделе преклонившую колени перед алтарем фигуру в пропыленном белом плаще.

Джордж Ликон. Он повернулся, должно быть услышав, что шаги мои замерли недалеко от него. Выглядел молодой человек до предела усталым.

— Прости меня, — произнес я негромко. — Я пришел посмотреть на церковь. Не хотел тебе мешать.

Джордж печально улыбнулся:

— А я пытался поговорить с Создателем.

— Помнится, в Йорке ты старательно изучал Библию.

— Эта книга по-прежнему при мне. — Старый знакомый смотрел на меня с выражением какой-то муки на лице. — Признаться, в эти дни меня смущает, насколько часто в Библии упоминаются войны. Взять хотя бы Ветхий Завет или Откровение Иоанна Богослова.

— Да, — согласился я. — Это правда. — И присел на ступень амвона, ибо сомневался в том, что после долгого дня, проведенного в седле, мне удастся преклонить колени.

— Мне необходимо отвлечься от образов войны! — проговорил Ликон неожиданно яростным тоном. — Я читаю Новый Завет, я молю Бога, чтобы память о сражениях не лезла мне в голову, но воспоминания не оставляют меня.

Я вновь удивился разительным переменам, происшедшим с Джорджем: ну почему его открытое мальчишеское лицо сделалось настолько худым и жестким?

— Ты упомянул, что в прошлом году был во Франции, — предложил я тему для разговора.

— Ну да. — Джордж повернулся в мою сторону и уселся рядом. — Эти рекруты толком не понимают, что такое война. Когда мы с вами встретились четыре года назад, мастер Шардлейк, я и сам имел лишь очень поверхностное представление о том, что значит быть солдатом. Был знаком только с гарнизонной службой на северной границе и в Кале или с охраной королевских дворцов. Никакой войны, одни пограничные стычки с шотландцами. Да, я видел разбойников, которых привозили мертвыми, чтобы выставить их головы на стенах Бервикского замка. Но сам я не убил ни одного человека. Кроме того, как вы помните, меня уволили из армии.