Каменные часы

«Как на прогулке», — побледнев, подумал Костя и дважды выстрелил. Эхо звонко прокатилось по лесу. Казалось, об этот хлесткий гром оба полицая споткнулись и сраженные упали на землю.

Костя с минуту выждал и поднялся на ноги, подошел к убитым. Смерть поразила их внезапно, и равнодушно-спокойны были сытые лица полицаев. В них не успел войти леденящий страх и застыть в глазах.

В отдалении прозвучал одиночный тревожный выстрел.

— Всполошились, — сказал парень, поднимая с земли оброненные винтовки. Он возбужденно посмотрел на стрелка, — рука у вас твердая, как у деда Евдокимова. А сейчас давайте уходить. Километра два до ближайшего секрета.

Они оттащили полицаев с дороги, скинули в ямину с водой и забросали ее сухими ветками. Оба надели на себя ремни с патронными сумками. Винтовки были заряжены. Подросток умел обращаться с оружием.

— Свою, нашенскую винтовку, я хорошо знаю, — сказал он, щелкнув затвором.

18

Звали паренька Вася Калитин, так он представился Косте, и сейчас шел впереди, указывая короткую дорогу к клюквенным полям и малому сухому островку, где ночевали летчики.

Ловок и смекалист оказался Вася. Бесстрашен. Вчера по вечеру поймал немца в медвежий капкан у своей избы, и по пути рассказывал об этом сержанту — как благим матом заорал фашист да чикнулся головой в каске о поленницу и задергался на земле. Верно, до кости капкан просадил ногу. Вася накинул еще на гитлеровца рядно и в суматохе едва не отцепил от пояса нож. Следовало бы, конечно, зарубить ганса топором. Сестра не дала, утащила из дома таиться к деду Евдокимову…

Там она и теперь ждала его. Самолет-то он раньше всех увидел, только не понял, куда вот пропал, а Катерина сразу смекнула. Такая, однако, девка уродилась догадливая, утречком его идти подучила.

Худенький, тонкий был Вася — тростиночка, и только — а Костя ему верил, его решительности и спокойствию, даже сил хотелось у парнишки занять, когда тот неутомимо шел впереди и не угасал от усталости. Сам же Костя не раз запутывался ногами в траве и падал, как будто хватала его не осока, но сыра-земля. Так ему разъяснил Вася. То предупреждала сыра-земля его, чтобы был он внимательный и не терял горизонта.

Косте нравились такие прибаутки.

Ласковый, необидный был в них упрек. Ноги становились осторожней, глаза зорче. Не хотелось, словом, ударить лицом в грязь. Видно, многому Вася научился у старших. Костя отчего-то подумал в первую очередь про деда Евдокимова — несгибаемый из мальчишки получался человек, добродушный, веселый, а к врагам беспощадный. О гитлеровцах Вася говорил грозно.

Так они и шли. И невиданное дело: за дорогу подружились, близкими друг другу почувствовали себя людьми. Совсем не подростком оказался Вася Калитин в свои пятнадцать лет. Многое понимал и умел малый. Пропал бы без него Костя, в самый раз бы вышел к полицаям — и пропал.

Короткая дорога вышла нелегкой.

В конце концов Костя сменил парня впереди и взял в руки шест. Он уже научился различать вешки на трясине от случайных трухлявых веток и без толку не оглядывался на взлетавших внезапно уток, не хватался за оружие. Поторопишься, сделаешь неверный шаг — проглотит болото.

Много случаев рассказал Вася.

Признаться, Косте Сорокину ни разу в жизни не приходилось так тяжело. Устал, измучился до последней степени, опять перед глазами стали вспыхивать белые точки. Костя остановился и закрыл глаза. Открыл — пропала муть и различился вдалеке подлесок погуще. Из такого, похоже, он выходил, когда смутил его дымок.

— Пришли, — сказал Вася, — я тут знаю ключ с хорошей водой. Попьешь — и прибавится сил, отстанет усталость.

Костя почувствовал, как хочется пить.

Каша вокруг, а не вода. Не сделал еще глотка — уже тошнит заранее. И вдруг — ключ? С трудом верится. Какая тухлая была вода, когда ночью он провалился с головой в старицу. Костя выбрался на сухое место и подождал Васю.

— Чудом вы здесь не утонули, — сказал парнишка.

— Просто повезло, — кивнул Костя, поражаясь, что вечером он сумел пробраться на этот остров и сегодня утром спокойно выбрался с него. Как затмение нашло — ничего не видел, да прошел.

Словно кто провел.

Что и говорить, здорово повезло. И теперь уж понятно, отчего собаки обошли его с Дягилевым стороной. Пугала собак застойная вода. Зверь почуял гибель.

Костя вылил из сапог воду, отжал портянки, обулся и пошел к согнутой ветрами сосенке. За ней он коротал ночь, чуть подалее должен был открыться сухой бугор, где лежит командир…

Дягилев привстал и держал в руке пистолет, когда стрелок и Вася появились у костра. Летчик сел и попытался подняться на ноги.

— Я чуть не ушел отсюда, Костя, — сказал он с трудом, — думал уже, что остался один, — голос Дягилева странно изменился, сделался скрипучим, чужим. Небритое почерневшее лицо дернулось. — Собрался вот выбираться… — прежняя веселая улыбка мелькнула на его губах и пропала. — Я, кажется, крепко оглох, Костя!

19