Каникулы

До завтрака я помогала на кухне, но так и не смогла понять, что же они кладут в еду: каждый раз, добавляя приправы, Да Вун отправляла меня то на продуктовый склад, то в столовую – накрывать на стол.

После еды нас ждала лекция, которая должна была пройти здесь же, в столовой, поэтому нужен был предлог, чтобы уйти и избавиться от съеденного. На этот раз мне не повезло: Да Вун попросила помочь убрать со стола. Катя же проворно шмыгнула в дверь вслед за остальными и снова появилась в столовой только к началу лекции.

Потом снова начались эти бредни про то, что нам следует открыть наши сердца Пастору. А когда Мин Ю раздала каждому бумажки с текстом, который мы должны были прочесть хором, мне сильнее всего на свете захотелось скомкать листок и швырнуть Джи Хе в лицо. Но пришлось читать. Это было подобие молитвы, которая произносилась нараспев и в которой все мы желали Пастору здравствовать и призывали его благословение.

Вызвать рвоту мне удалось только после того, как проповедь закончилась. Я чувствовала удовлетворение, ощущая, как из меня выходит яд. Конечно, за два часа, что я торчала в столовой, читая бредовые сектантские молитвы, что-то всосалось в кровь, но этого было не избежать. Я проглотила две таблетки активированного угля и отправилась выполнять следующее задание – собирать вещи для прачечной.

Большинство оставили постельное белье у входной двери, так что мне нужно было сложить его в большой мешок, чтобы потом отнести в прачечную и загрузить в машины. Только в одном из ханоков белье снять забыли. Это был дом Ю Джона.

Я вошла и, опустившись на колени, начала снимать наволочку. Вдруг из-под подушки вывалился батончик мюсли. Мое лицо озарилось улыбкой, и я без зазрения совести сунула батончик в рот. Если бы еще неделю назад кто-то сказал мне, что в Корее я буду воровать еду, я бы покрутила пальцем у виска.

Когда я начала сворачивать плед, на пол выскользнуло что-то тяжелое. Планшет. «О нет, только бы не разбился!» – испугалась я, быстро схватила его и нажала на кнопку разблокировки экрана, чтобы проверить, нет ли трещин. Трещин не было. На экране я увидела фото: Ю Джон, Су А и Чан Мин стояли обнявшись. Чан Мин, смеясь, показывал на снимавшего, а Ю Джон, не отрываясь, смотрел на Су А и трепал ее по голове – для девушки и парня в Корее это довольно интимный жест. Неужели они встречаются? Возможно, поэтому она так доверяет ему – даже не побоялась встать под его стрелу…

Странно, но от этой мысли внутри разлилось какое-то неприятное чувство. Да какое мне дело?! Я швырнула планшет на матрас и собрала белье в охапку. Надо было пошевеливаться. Еще не хватало, чтобы кто-нибудь застал меня здесь!

Перед обедом я вновь помогала с сервировкой и накладывала рис в толстые и глубокие глиняные миски, которые выставлялись на стол для каждого. Себе и Кате я положила поменьше, рассчитывая, что Джи Хе и Да Вун не станут присматриваться. Я уже довольно хорошо научилась делать вид, что жую, хотя на самом деле сидела с пустым ртом, и незаметно пихать еду в карман. Конечно, что-то приходилось съедать, но, во всяком случае, не все. Проблема заключалась в том, что яд начинал действовать очень быстро, – не успев утром вызывать рвоту сразу после завтрака, я уже чувствовала знакомые приступы внезапной веселости, которые не сулили ничего хорошего. Главное – вытошнить обед и ужин. Тогда к ночи, когда наступит час «икс», я буду в порядке.

После обеда меня ждало сразу несколько заданий. Первое – уборка территории: мне предстояло вымыть душевые и туалет. Пользуясь возможностью, я первым делом заперлась в туалете и избавилась от съеденного за обедом. Потом, набрав в ведро воду и растворив в ней две таблетки чистящего средства, которое мне выдала Джи Хе, принялась за уборку.

Вода жутко воняла – чистящее средство оказалось не чем иным, как хлоркой, – но даже ее запах не мог перебить острой и едкой аммиачной вони застоявшихся фекалий, от которой слезились глаза. «Страна утренней свежести» – так корейцы называют свою родину в противовес японскому «Страна восходящего солнца». Что ж, конкретно в этом месте понятие «свежесть» звучало как насмешка. Неужели так сложно установить биотуалеты? Даже в аэропорту были стульчаки с подогревом, на которых нажатием кнопки менялись одноразовые чехлы. «Здесь не аэропорт, а сектантский лагерь», – отвечала я на собственные мысли.

От меня требовалось вымыть деревянное сиденье-ступень и пол, и, хотя я раскрыла дверь настежь, вонь была нестерпимой. Стараясь не вызвать ни у кого подозрений, я терла дощатый стульчак так неистово, что, если бы не резиновые перчатки, точно всадила бы не одну занозу. После вчерашней тирады Джи Хе мое рвение в уборке означало: «Я стараюсь на благо общины. Я – такая же, как вы».