Капитал не Маркса: интеллектуальная дуэль гигантов мысли

«Второе дыхание» и широчайшее распространение в мире принципы эпохи меркантилизма получают во вт. пол. ХХ в., благодаря разработке в США глобального проекта интернационализации производства, который интерпретирует современный период развития человечества как этап становления мирового хозяйства на основе международного разделения труда. При этом размывается деление на внутреннюю и международную торговлю, а суть государств-наций сводится к производству определенного товара и поставке его на «безграничный мировой рынок». Такое упрощение общественной жизни, приводящее к упадку культур цивилизаций, поощряется международными учреждениями: МВФ, ВБ, ВТО, которые для поиска своей «рыночной ниши» выдают государствам кредиты, номинированные в долларах, а в ответ государства принимают на себя обязательства по либерализации внешнеторговых режимов: осуществляют приватизацию государственной собственности, отказываются от регулирования экономики и контроля за движением «финансовых капиталов». Проект «рыночной экономики» реализуется в результате занятия ключевых постов в международных финансовых институтах представителями стран Запада [200]. Такой неолиберальный формат глобализации служит причиной социальных напряжений во многих странах мира, а также способствует активизации научных исследований на эту тему. К вопросу исследования роли государств в экономике обращаются многие экономисты из разных стран мира. В частности, российский экономист Попов В. и южнокорейский – Ха Джун Чанг (Ha-Joon Chang) на основе изучения изменений в течение двухсот лет таможенных пошлин европейских государств, а также других исторических фактов, пришли к выводу, аналогичному тем, что были сделаны в XIX и XX вв.:

все развитые страны руководствуются национальными интересами и в определенные периоды времени активно используют протекционистские меры для защиты своих внутренних рынков [147; 197].

Исследователи подчеркивают, что молодым государствам – развивающимся странам в целях развития также необходимо двигаться этим же путем и постоянно поднимать технологическую планку собственного производства, а не полагаться на естественные, природные «сравнительные преимущества». Экономисты также отмечают, что в действительности все экономически успешные страны опираются на внутреннее финансирование, а не рассчитывают на экспортную выручку, как советуют международные институты. Эти исследования подтверждают необоснованность руководства теориями, отражающими субъективную точку зрения и статичность теоретических построений Рикардо. Например, в своих расчетах экономист полностью абстрагируется от социальных и многих других экономических факторов: принимая неизменной трудоемкость продукции без учёта транспортных расходов, которые существенным образом влияют на себестоимость изделий, а также спрос на них и наличие конкуренции товаров, которую составляют разные производители в мире. По этой причине «теория сравнительных преимуществ» Рикардо является по большей части «красным словцом» для политиков, а не руководством к действию практиков.

Анализ практики применения принципа «free trade» и «теории сравнительных преимуществ» в самой Великобритания, которой метрополия руководствуется в своих отношениях с колониями, показывает издержки такой деятельности и неизбежность ее корректировки. В XIX в. Великобритания, реализуя свое технологическое преимущество, в полной мере действует в соответствии с рекомендациям Рикардо: «страна, обладающая очень значительными преимуществами по части машин и мастерства, может не заниматься собственным сельскохозяйственным производством, а ввозить продукты питания из-за рубежа». В результате приоритета машиностроительного производства сельское хозяйство Великобритании приходит в упадок, а в ХХ в. в годы Первой мировой войны страна, зависимая от импорта сельскохозяйственных продуктов и высоких цен на них, сталкивается с большими трудностями по части продовольствия [93]. Эта проблема дает о себе знать и в годы Второй мировой войны. В послевоенный период Великобритания целенаправленно проводит политику развития производства продуктов питания, которое неуклонно растёт и поднимается с 1/3 до 4/5 удовлетворения внутренних потребностей страны, и сегодня британское сельское хозяйство одно из самых производительных и механизированных в мире [152].