Капитализм и свобода

Основой философии либерализма является вера в достоинство отдельного человека, в его свободу по собственному выбору использовать все свои способности и возможности с единственным условием, что он должен не мешать другим людям поступать подобным же образом. Следствием этой веры является вера в равенство людей в одном смысле и в их неравенство в другом. Все люди имеют одинаковое право на свободу. Оно важное и фундаментальное именно потому, что все люди разные. Поэтому один человек может распорядиться своей свободой совсем иначе, чем другой, и при этом внести больший вклад, чем другой, в общую культуру общества, в котором живет множество людей.

Либерал проводит четкое различие между равенством прав и равенством возможностей, с одной стороны, и равенством материального положения, или равенством результатов применения этих прав и возможностей, с другой стороны. Ему нравится, что свободное общество фактически тяготеет к равенству материального положения больше, чем какое-либо другое из известных в истории обществ. Но он считает это равенство побочным преимуществом свободного общества, а не его главным оправданием. Либерал одобряет меры, способствующие как свободе, так и равенству. Например, меры по ликвидации монополизма и совершенствованию механизмов работы рынка. Он рассматривает частную благотворительность, предназначенную для помощи неудачливым людям, как пример правильного использования свободы. И он может одобрять меры государства по борьбе с бедностью как более эффективное средство, с помощью которого большая часть общества может достичь общей цели. Однако он всегда будет предпочитать, чтобы такие меры вводились добровольно, а не по принуждению.

Эгалитарист согласен со всеми этими положениями, но он готов идти еще дальше. Он считает, что необходимо отнимать что-то у одних людей и передавать это другим. Но не потому, что это более эффективное средство, с помощью которого эти «одни» могут достигнуть своих целей, а из принципа «справедливости». В этом пункте равенство вступает в острый конфликт со свободой, и нужно делать выбор. Либерал никогда не будет жертвовать свободой ради такого «справедливого» равенства.

Глава 13 Заключение

В 1920-е и 1930-е годы почти все американские интеллектуалы говорили о том, что капитализм – это неправильная система, которая мешает экономическому процветанию и, следовательно, ограничивает свободу. Поэтому все надежды на лучшее будущее они связывали с усилением государственного контроля экономики. Такие настроения у интеллектуалов возникли не под влиянием примера какого-нибудь реального коллективистского общества. Хотя свою роль, безусловно, сыграл приход коммунистов к власти в России и связанные с ним огромные надежды на построение коммунизма в этой стране. Интеллектуалы поверили в него, потому что противопоставляли текущую ситуацию со всеми ее проблемами и несправедливостью воображаемой идеальной ситуации, то есть они фактически сравнивали действительность с идеалом.

В те годы практически не существовало настоящей альтернативы. Хотя у человечества уже был печальный опыт централизованного контроля и вмешательства государства во все сферы экономики. Но считалось, что раз в политике, науке и технике недавно произошли революционные изменения, то ситуация кардинально изменилась. И поэтому при современной демократической политической системе, современных орудиях труда и науке вмешательство государства в экономику будет намного эффективнее, чем в прошлом.

Эти взгляды до сих пор широко распространены. По-прежнему принято считать желательным любое вмешательство государства. Приписывать все зло рынку и оценивать любые новые предложения о государственном контроле как идеальные, исходя из предположения, что за этот контроль будут отвечать способные и честные люди, на которых не смогут повлиять никакие лоббисты. Сторонники свободного предпринимательства и ограничения вмешательства государства вынуждены уйти в оборону, как и несколько десятилетий назад.

А между тем ситуация изменилась. Теперь у нас есть опыт нескольких десятилетий реального государственного вмешательства. Поэтому больше нет необходимости сравнивать реальную работу рынка с государственным вмешательством, каким оно могло бы быть в идеале.

Если мы займемся таким сравнением, то ясно увидим, что разница между фактическим и идеальным функционированием рынка, сколь бы велика она в действительности ни была, не идет ни в какое сравнение с разницей между заявленными целями и реальными результатами вмешательства государства. Кто сегодня может надеяться на улучшение человеческой свободы и достоинства при той массовой тирании и деспотизме, которые сейчас безраздельно царят в России? Когда-то Маркс и Энгельс писали в «Коммунистическом манифесте»: «Пролетариям нечего терять, кроме своих цепей. Приобретут же они весь мир». Кто может утверждать, что цепи пролетариев в Советском Союзе сегодня слабее цепей пролетариев в США, Англии, Франции, Германии или в любой другой стране Запада?