Капитан Рук и мистер Пиджон

Высокопочтеннйшій Атанасіусъ прочиталъ приписку съ меньшимъ удовольствіемъ, чмъ самое письмо. Какъ бы то вы было, Томъ исполнилъ свой долгъ, и старый джентльменъ не хочетъ заглушить въ душ своей чувство удовольствія; въ силу этого онъ посылаетъ сыну сто фунтовъ стерлинговъ, вмст съ родительскимъ благословеніемъ и съ присовокупленіемъ приписки мама, что «милый сынъ ея долженъ стараться всми силами поддерживать хорошія отношенія съ аристократическими друзьями, что онъ рожденъ вращаться въ высшемъ кругу общества».

Проходитъ еще годъ; Томъ прізжаетъ домой на лтнія вакаціи; но онъ страшно измнился: онъ сдлался истомленнымъ и блднымъ. При второмъ годичномъ экзамен, Томъ вовсе неудостоился перевода въ высшій курсъ, собственно по болзни, и Сникъ сталъ по экзаменамъ выше его во всхъ отношеніяхъ. За десертомъ посл обда Тонъ пьетъ вина больше, чмъ его родитель; онъ постоянно разъзжаетъ по сосдямъ, обдаетъ у нихъ и возвращается домой, по словамъ мама, какимъ-то страннымъ, сердитымъ, съ хриплымъ голосомъ и какою-то неустойчивостью на ногахъ. Высокопочтеннйшій Атанасіусъ становится весьма, весьма задумчивъ, между отцомъ и сыномъ завязывается жаркій споръ, и, о! съ какимъ трепетомъ Гарріета и ея мать стоятъ у дверей кабинета и вслушиваются въ сильныя выраженія двухъ диспутантовъ!

Наступаетъ наконецъ и послдній экзаменъ. Здоровье Тома въ крайней степени разслаблено; но онъ общаетъ употребить вс свои усилія, чтобъ получить ученую степень. Съ ранняго холоднаго зимняго вечера, до поздней, поздней ночи, онъ сидитъ за книгами; и все это кончается тмъ, что за мсяцъ до экзамена, Томасъ Рукъ, эсквайръ, получаетъ воспаленіе въ мозгу. Мистриссъ Рукъ, миссъ Рукъ и высокопочтеннйшій Атанасіусъ Рукъ, прізжаютъ въ Кэмбриджъ, останавливаются въ гостинниц, и день и ночь проводятъ у постели бднаго Тома.

О! сколько горести и раскаянія! какая трогательная картина примиренія! потокъ слезъ и со стороны сына и со стороны отца. Когда, однажды утромъ, въ пасторскомъ дом, посл выздоровленія Тона, старый джентльменъ вынимаетъ пачку росписокъ, и говорятъ дрожащимъ голосомъ: «Вотъ, сынъ мой! не безпокойся на счетъ твоихъ долговъ. Юноши всегда будутъ юношами; зная это, я разсчитался съ твоими кредиторами.» При этихъ словахъ, въ пасторскомъ дом вс заливаются слезами, — мать и дочь обильне прочихъ; рыдаетъ даже и мистриссъ Строксъ, старая ключница, и, въ добавокъ, жметъ руку пастора и цалуетъ мистера Тома.

Томъ мало по малу оправляется и ст тмъ вмст готовится къ экзамену, но — напрасно: мистеръ Спикъ окончательно беретъ надъ нимъ верхъ. Томъ теряетъ всякую надежду получить выгодное мсто: общаніе лорда Бэгвига оказались пуфомъ. Тому остается одно — поступить въ адвокаты; и его отецъ, уже прекратившій было пріемъ учениковъ, находитъ необходимымъ возобновить его для поддержки своего сына въ Лондон.

Нужно ли разсказывать, что бываетъ потомъ? Томъ живетъ въ фешёнэбльномъ краю столицы, — никогда неприближаясь къ Темплю; ни на шагъ и вы въ чемъ не отставая отъ своихъ аристократическихъ друзей, онъ присутствуетъ о ними на всхъ конскихъ скачкахъ, подписываетъ множество векселей, попадаетъ въ руки жидовъ; его отецъ спшитъ въ Лондонъ въ наружномъ мст дилижанса, — спшитъ, и находитъ своего сына Тона въ долговой тюрьм, въ улиц Курситоръ.

Мн непріятно разсказывать остальную часть этой исторіи. Высокопочтеннйшій Атанасіусъ не принадлежалъ къ числу безсмертныхъ: онъ умеръ на другой же годъ посл посщенія долговой тюрьмы, оставивъ сто фунтовъ въ годъ жен своей, небольшую сумму дочери и ровно ничего сыну. Но мать, имя въ своемъ распоряженіи маленькія средства, ни подъ какимъ видомъ не позволяла Томасу нуждаться, — возможно ли оставить милаго сына безъ поддержки? Три тысячи капитала прошли чрезъ его руки такъ незамтно, что къ концу третьяго года не осталось отъ нихъ почти ни пенса; миссъ Гарріетъ служитъ гд-то гувернанткой за шестьдесятъ фунтовъ въ годъ и поддерживаетъ мать, получающую пятьдесятъ фунтовъ, проценты съ денегъ, оставленныхъ отцомъ Гарріэт.

Что касается Тома, онъ, можно сказать, сдлался самостоятельнымъ человкомъ: онъ ведетъ жизнь, которую мы уже описали. Въ послдній разъ я его встртилъ въ Баден. Онъ совершилъ путешествіе, требуемое его профессіей: при немъ была карета, почтальонъ, лакей и пара пистолетовъ. Онъ участвовалъ въ пяти дуэляхъ; на одной изъ нихъ убилъ человка, который сомнительно отзывался о его честности въ игр. Томъ Рукъ непремнно обманетъ въ игр,- обманетъ на сто фунтовъ или на одну гинею, это все равно, и потомъ, если хотите, выйдетъ на дуэль.

За границей вашъ другъ называетъ себя капитаномъ. Когда его спросятъ: кто далъ ему этотъ чинъ? — онъ, не задумываясь, отвчаетъ: Донъ Карлосъ или королева Христина, за которыхъ онъ сражался; и, дйствительно, почему не могъ онъ быть въ Испаніи? вдь никому неизвстно, гд онъ провелъ послдніе два года.