Капитан Темпеста. Дамасский Лев. Дочери фараонов

Критяне скакали еще примерно час, а конный патруль был все так же метрах в двухстах от них. И тут Домоко громко крикнул:

— Мой дом! Еще немного, друзья, и мы будем в надежном убежище, где туркам нас так просто не достать!

Замыкающие дали еще по выстрелу, и еще один турок упал. Держась вплотную друг к другу, всадники въехали в ворота фермы, так и стоявшие открытыми.

— Ведите коней в кухню! — крикнул Домоко. — Они там все уместятся!

Дамасский Лев взял жену на руки и бегом устремился на первый этаж, а патруль тем временем, спешившись, пытался стрелять из пистолетов. Беглецы, ведя под уздцы усталых коней, вошли в просторное помещение кухни. Затем критяне, Мико и Никола встали на часах у двери, раздувая фитили аркебуз.

— Осада номер два! — сказал албанец, целясь в голову командиру патруля.

— Ну что, выкрутимся, как в прошлый раз, Домоко?

— Надеюсь, — отозвался критянин, который, оказавшись в своем доме, чувствовал себя уверенно в компании смельчаков, готовых встретить любую опасность.

Дамасский Лев и его жена уселись за длинный стол и зажгли сильно чадящую лампу.

— А вдруг они нас схватят, Мулей? — спросила герцогиня.

— Однажды мы уже побывали здесь в осаде, однако наилучшим образом отбились, — ответил Дамасский Лев. — Такие конные патрули опасны только в открытом поле.

— Как думаешь, что они предпримут?

— Пошлют кого-нибудь из своих за подмогой, но мы не станем ждать, пока они снова сюда явятся. Критяне хорошо стреляют, да и Мико редко промахивается, когда у него в руках хорошая аркебуза. Слышишь?

Албанец тщательно прицелился в командира патруля и выбил его из седла метким выстрелом прямо в лоб.

Турки пришли в ярость от этой потери и попытались обстрелять ферму, но потом, увидев, что ее обитатели выбежали с аркебузами и быстро встали строем, отступили и попрятались в виноградниках.

— Вот эта плоть как раз для падальщиков, пусть толстеют, — сказал Мико.

— Они уже во второй раз набьют себе брюхо мясом и шкурами мусульман.

— А если они вернутся, Мулей? — спросила герцогиня.

— Не надейся, что они отсюда уйдут, — ответил Дамасский Лев. — Даже если в седле останется последний, он все равно будет следить за фермой. Надо их всех перебить из аркебуз.

— А без риска пасть под ударами сабель этих дикарей нам до бухты Капсо не добраться?

— Сейчас их всего девять, ну, может быть, с поля прискачут еще трое или четверо отставших. Но нас достаточно, чтобы обороняться, Элеонора. Мы и в прошлый раз здесь отсиживались, но все закончилось хорошо.

В этот момент возле дверей раздались еще два выстрела, а за ними крик Мико:

— Ага! Еще один вылетел из седла! Если я останусь здесь еще на пару месяцев, то вернусь в Албанию знаменитым стрелком. Эй, бандиты! Не желаете убираться отсюда? Тогда получайте! Ну-ка, друзья, стреляйте-ка вы, пока я перезаряжаю аркебузу.

Четверо критян сделали по выстрелу, а Домоко и Никола берегли заряды.

Турки сначала петляли по винограднику, потом бросились в глубокую канаву и пустились наутек, отстреливаясь на ходу. Но бежать им было недалеко. Каких-нибудь двести шагов, и они добежали до своих коней, уложили их на землю и спрятались за ними, крича во всю мочь:

— Смерть гяурам!..

24 Горящие стрелы

Видя, что турки ведут себя спокойно, осажденные прекратили огонь, чтобы поберечь снаряды.

Они расселись за длинным столом обсудить, что делать дальше, и выставили снаружи двух часовых.

— С каждой минутой опасность для нас увеличивается, — сказал Домоко. — Я уже видел, как в сторону Кандии от них ускакал гонец. И его послали явно не затем, чтобы он принял участие в штурме бастиона Понте-деи-Пуньи. В скором времени сюда явятся вооруженные всадники, и для них не составит труда перебить нас всех и не дать нам добраться до венецианской эскадры.

— Мне кажется, ты беспокоишься больше, чем обычно, — заметил Дамасский Лев. — Однако до сих пор я не видел, чтобы ты боялся опасностей.

— Наверное, вы правы, синьор, — отвечал критянин. — Будет нелегко выпивкой заманить сюда патруль, как в прошлый раз, а потом всех прикончить.

— До рассвета осталось совсем немного, — сказала герцогиня. — А что, если попробовать их атаковать?

— Наши кони измучены, они падут посреди поля раньше, чем мы доскачем до турок.

— До бухты далеко?

— Еще пять часов езды, — ответил Мулей-эль-Кадель.

— После такого перехода наши кони не выдержат, верно, Мулей?

— Верно, Элеонора, коням нужен отдых.

— А ведь до эскадры так близко!..

— Не сомневайся, мы доберемся до бухты, даже если за нами будет гнаться патруль, — отвечал Дамасский Лев.

— Мы надолго здесь останемся?

— Думаю, на несколько часов. Если ты устала, то здесь есть кровати, пойди приляг, а мы подежурим.

Герцогиня энергично тряхнула красивой головой и сказала:

— Я привыкла к долгим дежурствам на бастионах Кандии и предпочитаю наблюдать за тем, что делает неприятель.

— Элеонора, доблестна, как всегда!..

— Разве не меня называли Капитан Темпеста? — отвечала красавица с восхитительной улыбкой.

— И были правы, — сказал Дамасский Лев. — Ты самая отважная и задорная женщина христианского мира, ты женщина-воин.