Капитан Темпеста. Дамасский Лев. Дочери фараонов

Они двинулись сквозь лесную чащу. Мужчина шел в двух шагах впереди и раздвигал ветки, которые в этом месте росли очень низко. Через несколько минут они остановились возле гигантского квадратного здания, перед которым возвышались два обелиска, намного ниже того огромного, что стоял на берегу, и в два ряда выстроились чудовищных размеров сфинксы.

— Войди, Дочь Солнца, — сказал ее провожатый, остановившись.

Нефер подошла к широкой снизу и узкой сверху двери и оказалась в огромном зале, свод которого поддерживало бессчетное количество резных колонн с капителями в форме колокольчиков. Центр зала еле освещал высоко подвешенный маленький светильник.

— Это ты, Нефер? — спросил чей-то грубый голос.

— Я, Херхор, — отозвалась девушка.

Перед ней, пройдя между двумя центральными колоннами, неожиданно возник человек. Это был очень высокий старик лет шестидесяти-семидесяти, с жесткими чертами лица и черными, очень живыми, несмотря на возраст, глазами. Одет он был в широкую длинную хламиду из белоснежного льна, перехваченную в поясе полосой желтой ткани, голова была повязана желтым платком в черную полоску, спадавшим на плечи. На ногах он носил сандалии из папируса, а с подбородка свешивалась странная искусственная бородка, которая была в моде в ту эпоху, хотя и придавала тем, кто ее носил, малосимпатичный вид.

^{Через несколько минут они остановились возле гигантского квадратного здания, перед которым возвышались два обелиска…}

Увидев его, Нефер сильно побледнела, и в глазах ее вспыхнул гнев.

— Я видел, как их лодка причалила к берегу, — сказал старик. — Ты чудесная девушка, Пепи сделал хороший выбор. Так, значит, это он?

— Да, — ответила Нефер, опустив голову.

— Сын Тети?

— Да.

— Значит, мы не ошиблись. Он любит тебя?

— Я до сих пор не знаю.

На лбу старика обозначилась глубокая морщина.

— Необходимо, чтобы он тебя полюбил, и ты это знаешь. Может, ты пустила в ход не все приемы обольщения? Кто же может устоять перед тобой, первой красавицей Нижнего Египта? В ком не вызовут трепета твои прекрасные глаза и божественная фигура?

— И все-таки он меня еще не любит, великий жрец, — отвечала Нефер.

— Он должен тебя полюбить. Так желает Пепи, и ты знаешь, что воля царя — приказ.

— Он думает о другой.

— Да убьют меня одним ударом козел Мендеса и бог Апис! — взревел старик. — Эта другая никогда не полюбит его!

— Да что ты об этом знаешь, Херхор? Ты не можешь читать в сердце Нитокри, дочери Пепи.

— Этот юноша — враг, который может отобрать трон у ее отца.

— Порой любовь бывает дороже трона.

Херхор в гневе взмахнул руками, а потом вдруг сменил тон:

— Все готово. Помни: ты должна помешать ему доплыть до Мемфиса и усыпить его волю здесь. Богатство, роскошные праздники, хмельные вина, ласки и твои несравненные глаза… Он падет и позабудет все свои великие мечты.

— А если ты ошибаешься, великий жрец? — с иронией спросила Нефер.

— Все зависит от тебя — хочешь снова увидеть блеск двора и занять место, которое принадлежит тебе по рождению? Ты должна его околдовать и подрезать ему крылья. Этот ястребок еще молод, жил все время вдали от Мемфиса и не видел ничего, кроме песков пустыни. А ты так хороша… Миринри тебя полюбит.

Нефер отрицательно покачала головой.

— Сердце Сына Солнца, может быть, никогда не забьется ради Нефер, — печально сказала она.

Херхор пристально посмотрел на девушку и вдруг схватил ее за руку. Дикая радость блеснула в его глазах и озарила иссохшее лицо.

— Ты его любишь! — крикнул он.

Нефер не ответила.

— Я хочу это знать.

— Ну… Да, люблю, — прошептала девушка, склонив голову.

— Ах, ты… — Старик закусил губу, не закончив фразу.

— Что ты хотел сказать, Херхор?

— Ничего, — сухо отрезал жрец, но в глазах его вспыхнул жестокий огонек.

Он несколько раз обошел вокруг колонны, словно хотел дать себе время прийти в себя, потом сказал:

— Кто сопровождает Миринри?

— Старик по имени Унис, он тоже жрец.

— Ах, он?

— Ты с ним знаком?

— Думаю, да.

— Кто он?

— Верный друг Миринри. Ты видела кошачью лодку?

— Да, три дня назад, перед самым разливом.

— Миринри и Унис поверили всему, что ты рассказала?

— Думаю, поверили.

— Они видели твою татуировку?

— Унис видел.

— Значит, они убеждены, что ты — Дочь Солнца?

— А разве это не так? — вздрогнув, спросила Нефер.

— Я никогда тебе этого не говорил.

— Тогда скажи, кто мой отец! — крикнула девушка.

— Время открыть тебе его имя еще не настало.

— Он жив или мертв?

— Он мог бы спать вечным сном в одной из пирамид, великолепно набальзамированный, ибо был великим властителем, но можно предположить, что он не взошел еще на лодку, что везет в мир мертвых, и не предстал перед судом Осириса. Это знает только Пепи, но он мне до сих пор ничего не говорил.

— Ты уверен, что в моих жилах течет кровь царей?

— Да.

— И что символ власти мне на плечо нанесли не для того, чтобы меня обмануть?

— Татуировку тебе сделали в царском дворце в Мемфисе.

— Значит, Миринри может меня полюбить, потому что я царица, как Нитокри?

— Может.