Капитан Темпеста. Дамасский Лев. Дочери фараонов

— Идти за ним, вызнать, где он прячется, и не спускать с него глаз. Я уверен, что он собирает старых друзей Тети. Скоро мы дадим бой, и в Мемфисе многим отрубят руки, — хрипло произнес старый жрец. — Я жил ради этой мести и захвачу их обоих, даже всех троих.

— А ты не пойдешь с нами, великий жрец?

— Я поеду за вами на повозке, — отвечал Херхор. — Я еще слишком слаб, и моя рана еще не затянулась. Ступайте, иначе мы опять потеряем его из виду.

Оба солдата, молодые и проворные, бросились по улице бегом, прячась под тенью пальм, чтобы Ата их не заметил.

Старый жрец пересек дамбу и подошел к небольшой повозке, спрятанной за деревьями, которую охранял нубиец атлетического сложения. Египетские повозки, в отличие от наших, были длиннее, хотя их и тащили малорослые быки, проворные, как зебу,[58] которые нынче в ходу у индийцев. Эти легкие двуколки с зелеными колесами, похожие на римские колесницы, сильно приподнятые спереди и открытые сзади, могли вместить максимум двоих пассажиров, ехавших стоя.

Иногда вместо быков в них впрягали коней. Но тогда они служили в основном для военных целей, поскольку у древних египтян не было кавалерии. Они даже и не думали — и это очень странно! — использовать коней для верховой езды. Пройдет не одна тысяча лет, прежде чем эти умнейшие люди, стоявшие в авангарде цивилизации, догадаются, что конь просто создан для того, чтобы его оседлать.

Херхор, казалось, с трудом держался на ногах. Он велел подсадить себя в повозку, и два бычка, подгоняемые рабом, бодро затрусили легким галопом, который вполне позволял жрецу догнать стражников, прежде чем Ата затеряется в извилистых улочках города. Улица, идущая вдоль Нила, была пустынна, так как египтяне имели привычку быстро расходиться по домам. Повозка двигалась свободно, потому что не надо было кого-то объезжать или останавливаться. Раб бежал рядом и постоянно погонял быков, заставляя их не сходить с галопа.

Вскоре Херхор оказался в центре города. Повозка выехала с широкой улицы, и бычки помчались между двух линий массивных домов, время от времени перемежавшихся с великолепными храмами, чьи колонны взлетали в необычайную высоту. Это был изобилующий монументами квартал Амбу, самый роскошный в Мемфисе, здесь селились богачи египетской столицы.

— Куда? — вдруг спросил нубиец, обернувшись к Херхору.

— К храму Птаха, — ответил старик. — Ты видишь двоих стражников?

— Нет, великий жрец.

— Я дождусь их возвращения возле храма.

Повозка помчалась дальше и остановилась на широкой площади, посередине которой возвышалось огромное здание. Перед самой дверью на двух высоких колоннах покоился сфинкс с головой Менеса, создателя грандиозной постройки, которой в изумлении любовались все чужестранцы. Это был храм Птаха, самый просторный и знаменитый в Мемфисе.

Едва повозка остановилась, как к ней через площадь бегом устремились двое. Нубиец тут же выхватил из-за пояса топорик, но, увидев два страусовых пера на головах у бегущих, успокоился.

— Стража фараона, — сказал он Херхору.

Это и действительно были те самые солдаты, которых старый жрец послал по следам Аты.

— Ты догнал его, Манерос? — спросил Херхор, когда стражники подбежали.

— Да, — ответил солдат. Он так вспотел, словно только что вынырнул из бассейна.

— Куда он направлялся?

— Ты правильно угадал, великий жрец. Прежние сторонники Тети готовят наступление, чтобы свергнуть Пепи.

— Как ты это узнал?

— Я обнаружил место, где они собираются.

— Продолжай.

— Они взломали вход в великую пирамиду в Дашуре. Там и собираются мятежники.

— В пирамиде?

— Да, великий жрец.

— Они осквернили захоронение! Наказание будет ужасным вдвойне! Их много?

— Я думаю, они хорошо вооружены, потому что мы видели, как в пирамиду входило много людей, обвешанных оружием. Что мы должны делать, великий жрец?

Херхор несколько мгновений помолчал, потом сказал:

— Завтра бога Аписа поведут к Нилу напиться воды, верно?

— Да, великий жрец, — ответил Манерос.

— Церемония получится более блестящей и угодной нашим богам, если ее будут сопровождать повозки, нагруженные отрубленными руками. Мы принесем большую жертву богам Нила, и они будут нам признательны. Лодка Осириса вот-вот снова поднимется на небо, и мятежники, должно быть, спят. Самый момент захватить их прямо в логове и навсегда сделать беспомощными. Пепи избавится от последних сторонников своего брата, а народу на этот раз будет нечего сказать.

— Я жду твоих приказов, великий жрец, — сказал Манерос.

— Отправь своего напарника в царский дворец, пусть расскажет Пепи о том, что происходит. Пусть соберет всю царскую гвардию, и я ее беспрепятственно проведу к пирамиде. Все должно кончиться еще перед рассветом. — Он снял с пальца кольцо и протянул напарнику Манероса. — С этим все двери дворца откроются для тебя, и фараон сразу же тебя примет. Ступай и не теряй времени.

Солдат понесся как стрела прямиком к небольшому холму, где возвышался роскошный царский дворец.

— К пирамиде, — сказал Херхор, повернувшись к нубийцу, который ждал распоряжений, стоя рядом с бычками.

— А я? — спросил Манерос.