Капитанская дочка

The gentry hid in the woods; the authorities had no longer any power anywhere; the leaders of solitary detachments punished or pardoned without giving account of their conduct. All this extensive and beautiful country-side was laid waste with fire and sword. May God grant we never see again so senseless and pitiless a revolt.	Правление было повсюду прекращено: помещики укрывались по лесам. Шайки разбойников злодействовали повсюду; начальники отдельных отрядов самовластно наказывали и миловали; состояние всего обширного края, где свирепствовал пожар, было ужасно... Не приведи бог видеть русский бунт, бессмысленный и беспощадный!
At last Pugatch?f was beaten by Michelson, and was obliged to fly again.	Пугачев бежал, преследуемый Иваном Ивановичем Михельсоном. Вскоре узнали мы о совершенном его разбитии.
Zourine received soon afterwards the news that the robber had been taken and the order to halt.	Наконец Зурин получил известие о поимке самозванца, а вместе с тем и повеление остановиться.
The war was at an end.	Война была кончена.
It was at last possible for me to go home.	Наконец мне можно было ехать к моим родителям!
The thought of embracing my parents and seeing Marya again, of whom I had no news, filled me withjoy.	Мысль их обнять, увидеть Марью Ивановну, от которой не имел я никакого известия, одушевляла меня восторгом.
I jumped like a child.	Я прыгал как ребенок.
Zourine laughed, and said, shrugging his shoulders -	Зурин смеялся и говорил, пожимая плечами:
"Wait a bit, wait till you be married; you'll see all go to the devil then."	"Нет, тебе не сдобровать! Женишься - ни за что пропадешь!"
And I must confess a strange feeling embittered my joy. The recollection of the man covered with the blood of so many innocent victims, and the thought of the punishment awaiting him, never left me any peace. "Em?la," I said to myself, in vexation, "why did you not cast yourself on the bayonets, or present your heart to the grapeshot.	Но между тем странное чувство отравляло мою радость: мысль о злодее, обрызганном кровию стольких невинных жертв, и о казни, его ожидающей, тревожила меня поневоле: Емеля, Емеля! - думал я с досадою; - зачем не наткнулся ты на штык, или не подвернулся под картечь?
That had been best for you." (After advancing as far as the gates of Moscow, which he might perhaps have taken had not his bold heart failed him at the last moment, Pugatch?f, beaten, had been delivered up by his comrades for the sum of a hundred thousand roubles, shut up in an iron cage, and conveyed to Moscow. He was executed by order of Catherine II., in 1775.)	Лучше ничего не мог бы ты придумать. Что прикажете делать? Мысль о нем неразлучна была во мне с мыслию о пощаде, данной мне им в одну из ужасных минут его жизни, и об избавлении моей невесты из рук гнусного Швабрина.
Zourine gave me leave.	Зурин дал мне отпуск.
A few days later I should have been in the bosom of my family, when an unforeseen thunderbolt struck me.	Через несколько дней должен я был опять очутиться посреди моего семейства, увидеть опять мою Марью Ивановну... Вдруг неожиданная гроза меня поразила.
The day of my departure, just as I was about to start, Zourine entered my room with a paper in his hand, looking anxious.	В день, назначенный для выезда, в самую ту минуту, когда готовился я пуститься в дорогу, Зурин вошел ко мне в избу, держа в руках бумагу, с видом чрезвычайно озабоченным.